Он закрыл глаза и вошёл в состояние физиологически близкому к медитации. Он не издавал звуков, не шевелился и даже не дышал, позволив легким работать по внутреннему циклу, и обострил все свои чувства. Дал слово каждой клетке и каждую услышал… И «увидел» её.
Тонкая линия Плесени извивалась в плоти мышц и делилась на множество тонких ветвей шириной не больше клетки-двух. Солнце хмурился, давая себе отчет в том, что Плесень адаптировалась, поменяла свою структуру. Он ведь избавил от неё, когда она вросла тугим широким «корнем», поэтому она сменила тактику и начала расти тонкими цепями, медленно и незаметно даже для него, но теперь…
Солнце открыл глаза, вздохнул, взялся за голову.
– Что же… – спросил он пустоту перед собой, – Ещё немного и до торса доберется… Тонкие нити, но даже если щупальце ампутирую, не факт, что избавлюсь от всех. Клетки такие мелкие, я едва замечаю их… Не могу же я и бок отсечь? Хотя… – он закинул голову назад и облокотился на спинке стула, – Вот будь я… – он нервно усмехнулся, – Хотя, если это и в правду нервные клетки, в чём я сомневаюсь…
Он сжег образец с предметного стекла, лениво убрал стол от своего исследования и выпил всю тару с водой, что стояла рядом.
Он думал о том, что если ампутирует щупальце, то это сразу заметят. Даже если не все, то Свирэд точно, и тогда их «отношения» выйдут на самый неприемлемый уровень для них обоих. Можно попробовать закачать в Плесень кислоту, но от этого и сам Солнце пострадает – его плоть не такая стойкая как кожа, он даже представлять не хотел, что может его ждать в таком случае. А может, ничего? Бездействие – альтернатива действию… Солнце поднял заражённое щупальце на уровень глаз, издали осмотрел желтоватое пятно. Она растет очень медленно… В первый раз проросла за пару китов почти на всё щупальце, а с ампутации едва пару десятков граммов набрало. Может, она и не достанет? Может, я зря переживаю? У меня больше времени…