Они прогулочным шагом шли к нужному дому. Вероника туда совсем не торопилась и нарочито замедляла шаг.
– Да было б там, чего рассказывать. Шёл, упал. Не очнулся. Сердце.
– Погоди! – Вероника вообще остановилась. – Он же с собой покончил?
– Это кто тебе такое сказал?
– Новости…
– Смотри побольше фигню всякую. Не, ну сначала, конечно, тоже думали на суицид, но потом причину смерти в морге определили. Сердце ёкнулось. К слову, ничего из ряда вон выходящего. На этих марафонах идиотских – что ни забег, то жмур. Развели моду, понимаешь – здоровый образ жизни! И теперь каждый тюлень считает своим долгом отметиться. Выходят на трассу – ни подготовки, ни хрена. Ты видала, какие там туловища бегут? Про некоторых вообще непонятно, как ходят…
– Так, стоп! – Вероника зашвырнула наполовину пустой стакан в случившуюся рядом бетонную урну. – То есть, человек при свидетелях, на камеру бросается с моста, но в полёте у него останавливается сердце. И для вас это – всё, уже даже не самоубийство? В смысле, а если бы он стрельнулся, и тоже за миллисекунду до выстрела сердце остановилось – это тоже не самоубийство, что ли?
– Слушай. Ну чего ты от меня хочешь? – Саша выбросил свой кофе в ту же урну. – Смуров сказал, сердце – значит, сердце. Ему тоже, знаешь ли, такой хрен в статистику даром не нужен.
– А самоубийства тоже на статистику влияют?
– Угу. Хорошего мало. Хорошо, это когда у тебя на районе всё спокойно. Ну, максимум, торчки окочуриваются в подвалах. А когда средь бела дня нормальный с виду парень с моста сигает – это жопа. Официальная версия: от жары стало хреново. Тепловой удар, типа того. Погнал гусей, прыгнул в воду – может, вообще охладиться хотел. Ну и ёкнулось сердце, не долетел. И знаешь, что я тебе скажу?
– Ну?
– Что именно так всё и было.
– Да ты…
– Ну, слушай. Ты же видос по-любому видела?
– Видела.
– Ну и как по-твоему, часто таким интересным образом с собой кончают? С песнями, плясками и прибаутками?
Вероника отвернулась. Вот уже второй человек логическими доводами заставляет её почувствовать себя дурой. Как-то кучно пошли. Сговорились, что ли…
– Когда человек замышляет роскомнадзорнуться, он не на марафон записывается. А сидит дома и пишет предсмертную записку.
– Записка! – воскликнула Вероника.
– Чего?
– Пашка мог оставить записку. Если он запланировал это всё, точно мог оставить! Вот с этим ты мне и поможешь. Поговори с его матерью. Пожалуйста.