Преподобный запомнил в тот момент каждую деталь встречи. Внутренний голос тогда назвал дату – ровно десять лет спустя мальчик, став именитым воином, вернется и принесет благую весть, благодаря которой широко распахнется дверь для всей страны в новый мир. И вот теперь этот славный воитель, Даниил, стоял в центре храма, низко склонив голову. Преподобный глазами приказал страннику подойти поближе. Осенил его крестом и сказал, глядя в глаза:
– Я ждал твоего прихода. Не отходи никуда. После службы надобно с тобой поговорить. Разговор будет долгим, поэтому пройди на монастырскую кухню и скажи, что я велел принять тебя. Они знают, что это значит. Ступай…
Преподобный знал о посетителе много, ему была дана эта удивительная способность познания внутренней сути каждого человека, но ему важно было охватить объемным взором, осмыслить все развилки его жизненного пути, оценить сделанный выбор. Даниил не любил рассказывать о себе, поэтому его повествование было сбивчивым, нестройным. Родился он на западной окраине псковских земель. Родители его были из захудалых бояр, до того обедневших, что сами, всем своим небольшим, попавшим в немилость родом, запахивали небольшой семейный надел скудной земли. Семья решила уйти подальше от политики, войн, разбойничьих налетов шаек грабителей и жить простой сельской жизнью. Даниил, сбиваясь, перескакивая с одного участка жизненного пути на другой, рассказывал о многом: о своей службе в монгольских войсках, о дисциплине, превращающей монгольские рати в жестокую военную машину, бездушную, непоколебимую, не знающую ни страха, ни пощады. Описывал искусство стрельбы из удивительных составных монгольских луков, чью тетиву не мог натянуть даже крепкий русский ратник. А еще он рассказывал о тайных разведчиках, купцах, скоморохах, юродивых бродягах, дервишах, князьях, полководцах, снабжающих монгольских ханов самой важной, глубинной информацией о противниках. Поведал и о том, что, попав новобранцем в ордынское войско, с усердием изучал воинскую науку монгол, кавказских народов, грузинского царства, великой Трапезундской империи. Немало места в его рассказе было посвящено новому оружию, выбрасывающему с неслыханным грохотом свинцовые шары на дальние расстояния. Особо описал фортификацию каменных оборонительных стен и башен, способных выдержать любые штурмы и тяжелые удары катапульт. Такого оружия, таких знаний на Руси не было. Не было и воевод, владеющих воинским искусством нужного уровня.