Выглядывая из окна башни, где располагалась ее комната, Агата следила за тем, как его карета, запряженная двумя грациозными голубыми ферналями, купленными когда-то в питомнике отца, отъезжает от поместья.
Скинув домашние туфли и ступая как можно тише по дощатому полу, Агата выскользнула из спальни, спустилась вниз и подкралась к кабинету из которого доносились родительские голоса.
– Что сказал граф Дурине? – поинтересовалась мачеха.
Выглядывать из-за угла Агата не решилась, но была уверена, что та сидит в своем любимом кресле, напоминавшем трон.
– Ничего, – ответил отец. – Да, и что тут скажешь? Завтра на рассвете я уезжаю в столицу, чтобы доставить ферналей к императорскому двору, а как вернусь, встречусь с ним и мы все обсудим.
– Достопочтенный Нестор скомпрометировал Веронику.
– Не совсем. Кроме меня, графа и Агаты их никто не видел. Разумеется, что все мы будем молчать.
– Бедная девочка, места себе не находит. Я еле уложила ее спать. Пришлось даже напоить ее травяным отваром, – сказала мачеха притворно огорченным тоном. – Надо обручить Веронику с Нестором, чтобы как только он закончил обучение они поженились.
– Мы давно уговорились о том, что Нестор женится на Агате, – заметил отец.
– Когда это было! Видишь же, как все обернулось, – судя по звукам мачеха поднялась с кресла и расхаживала теперь по комнате. Каблуки ее туфель отбивали барабанную дробь по каменному полу. – Я допросила слуг, и некоторые из них тоже уже видели их вместе. Это значит, что скоро слухи поползут по всей Арлее. Я не могу допустить, чтобы мою дочь опозорили!
– Так они, что, получается, не в первый раз такое устраивают, раз их и слуги уже успели заметить? И что же это твои слуги раньше молчали?!
– Какая разница, сделанного уже не воротишь. Мы должны обручить Нестора и Веронику! Это ничего не изменит, вы с графом в итоге все равно породнитесь, так какая разница, какую из дочерей нам выдать за его сына?
– А как же Агата? За кого теперь отдать ее?
– За генерала Аркатау. Он бездетен и ужасно богат.
– Да он же старше меня!
– Ну, всего-то на пять лет…
Не было нужды слушать, что еще скажет мачеха. Все равно она добьется своего, как всегда и бывало. Дело, можно сказать, было решено.
Развернувшись на носках, Агата бросилась прочь по коридору. Глаза ее жгли злые слезы, и стоило ли говорить, что пока она добралась до спальни, они не только не перестали, но полились еще сильней.