Он явно дает ей понять, что не стоит заходить в дом. Да что же случилось?
Девушка подошла к ограде.
– Уезжай немедленно. Матушка рвет и мечет. Она нашла у тебя в вещах тетрадь о демоне. Обвиняет тебя в колдовстве, а отца в измене.
Евдокия побледнела.
– Но как же? Зачем она копалась в моих вещах?
– Отца ревнует. У тебя ведь с ним ничего не было?
– Помилуй, Родион,– Евдокия перекрестилась.
– Я не маленький мальчик. Знаю, чем барышни с кавалерами тешатся.
– Клянусь, ничего не было.
– Что за тетрадь нашла матушка?
– Это долгая история, Родион. Мне приходится скрываться от демона, чтобы спасти свою жизнь. Моя глупость была, что я писала об этом. Десять лет я пряталась в маленькой комнате, освещенной лишь двумя свечами. Твой отец подарил мне вторую жизнь. Я бы никогда не подвела ни его, ни вас прелюбодеянием.
Девушка сложила руки на груди, и смотрела на своего воспитанника молящим взглядом. С того самого момента, как она впервые увидела тринадцатилетнего сына директора Бертинского, поняла, что это не просто отношения гувернантки и воспитанника. Это дружба. Младшая дочь Бертинских Лиза души в Евдокии не чаяла. Два года Евдокия провела в радости, и вынуждена все потерять в одно мгновение.
– Но как?
– Когда-нибудь я тебе все расскажу.
– Про демона? Это бредни умалишенных, Евдокия. А ты не такая.
– Демоны существуют, Родион. Я проклята.
– Тебе надо уходить, Евдокия.
На глазах влюбленного юноши выступили слезы.
– Как же я без вас?– прошептала она.
– Женился б на тебе, но возраста согласия еще три года ждать.
– Глупый мальчишка,– горько улыбнулась она.– Мне уже не двадцать, как ты думаешь. Гораздо больше.
– Беги из города. Матушка всех на уши поднимет. Тебе несдобровать. Найди меня через три года. Уедем вместе. Затеряемся во Франции.
Она смотрела на него взглядом, полным растерянности и восхищения. Перед ней уже не просто юноша, которого она обучала шахматам, перед ней повзрослевший за вечер мужчина. Странно, но она никогда не замечала пристально ловивших каждый ее жест нежных взглядов.
– Прощай, Родион,– еле слышно произнесла она.
2008 год Екатерининск
Вячеслав затушил сигарету. Он уперся взглядом, полным злости, в портрет Евдокии.
– Почему не уберешь его?
– Прапрапрадед четыре раза восстанавливал. После войны по памяти нарисовал. Любил ее. Помогать просил.