Драка закончилась ничем. Когда бойцы совсем уж обессилели. Чуть переведя дух, Амодих обиженно засопел:
– Чего ты полез? Его давно надо было проучить.
Вокруг согласно загалдели.
Санко, опустив голову, привалился спиной к стене, в стороне ото всех. Одной рукой зажимая кровоточащий нос, а другой теребя подол перепачканной рубахи.
– Он… Он – мой друг, – неожиданно выпалил росс. – Кто его тронет, будет иметь дело со мной!
Балл удивлённо заморгал:
– Что ж ты раньше не сказал?
– А идите вы все! – вдруг выкрикнул Олешка, по-взрослому зло сплюнул и, не оборачиваясь, зашагал со двора.
Не заметил, как вышел за крепостные ворота и очутился в лесу. Напролом, без тропы, не пытаясь запомнить дорогу. Ему было всё равно. Он чувствовал себя потерянным и жутко одиноким.
Впервые россу очень-очень захотелось иметь друга. Такого, чтоб по гроб жизни… Чтоб как братья… Чтоб завсегда спиной к спине… Чтоб любые тайны ему…
Глаза сами собой наполнились предательской влагой.
Пусть!
Олешка почти ничего не видел, но шёл и шёл вперёд, запинаясь и натыкаясь на ветки.
А этот!.. Даже слова не сказал!
– Постой!..
Ой, кто это?!
– Да стой же!
Княжич стремительно обернулся. И так и застыл с заплаканным лицом.
Да, конечно, то был Санко! Кто же ещё?!
Славон смотрел на Олешку немного виновато. Закусив раздувшуюся губу. Очень серьёзно. И будто не замечая грязных разводов на щеках росса.
Потом нерешительно протянул ладошку:
– Спасибо!
Теперь Олешка не представлял себе жизни без друга. Хотя, наверное, сроду бы никому не признался в этом.
Тогда, после стычки с Амодихом, Санко долго вёл его через заросли и буераки – куда-то в чащу. Он так и не отпустил Олешкину ладонь.
Княжич ничего не спрашивал: просто доверился обретённому товарищу. И страшился поднять на него глаза. Россу казалось, что стоит это сделать, как Санко исчезнет, растворится в воздухе как морок. И ещё крепче сжимал руку славона, ничуть не стесняясь своих порывов. А тот… тоже молчал и не оглядывался.
Наконец, они выбрались к ручью, журчавшему неожиданно громко в осенней тишине леса.
Санко смыл с лица засохшую кровь и ещё раз посмотрел на Олешку: теперь уже с весёлыми искорками во взгляде. Княжич почувствовал себя неловко. Пробурчал:
– Ты что, драться не умеешь?
– Не, – простодушно признался славон. – Ну, идём…
– Куда ещё?
Санко не ответил. И снова протянул руку.