В этом есть логика.
Да и вообще Никита Сергеевич больше
думал о плотском, чем о духовном. Но при этом именно при нем
духовность расцвела пышным цветом.
При Хрущове вышли знаменитые
многотомные «госиздатовские» собрания сочинений классиков, от Дюма
до Золя. В народе их называли «подписными»,
Именно тогда в последний раз поэзия
стала модной, а поэты были воистину властителями дум и собирали
стадионы. После того ни разу в нашей стране подобного не случалось.
И, думаю, уже не случится.
Но тогда… Ахмадулина, Евтушенко,
Рожественский, Вознесенский были молодыми полубогами и повелевали
массами.
А еще к людям вернулся Есенин, в виде
портрета с трубкой и зеленого трехтомника.
Журнал «Юность» фрондерствовал
невероятно, но главреда и авторов никто не пихал в черные
«воронки», и не вез на Лубянку.
«Современник» и «Таганка»,
только-только народившиеся, позволяли себя такое, что у людей,
которые совсем недавно держали у двери чемоданчик с парой белья и
сухарями, волосы в подмышках дыбом вставали – и ничего, сходило
театральным деятелям это с рук.
Просто Хрущову до поры, до времени не
было до всех этих творцов дела. И дальше бы не было, кабы не
абстракционисты.
Как всегда, эти чудики все испортили.
Устроили выставку со своей мазней, естественно, простая душа Никиты
Сергеевича, который привык, как и большинство из нас, к реализму,
этого всего не выдержала. Но, согласитесь, его можно понять. И его
знаменитое «Пидорасы» абсолютно справедливо.
Вот после этого он и устроил разбор
полетов сразу всем – и поэтам, и режиссерам, и цирковым, и
художникам. Последним особенно нагорело.
«Ну товарищи, разве это живопись???
Товарищи!!! Но я не понимаю, товарищи, вот это самое, товарищи. Вот
скульптура Неизвестного. Это скульптура? Вы меня извините, я с ними
беседовал, и когда я это посмотрел, я, это, спросил их: «Слушайте,
вы, товарищи, а вы настоящие ли мужчины? Не пидорасы вы, извините?
-- говорю. -- Это же педерастия в искусстве, а не искусство». Так
почему, я говорю, пидорасам десять лет дают, а этим орден должен
быть? Почему?»
Я же говорю – в этом отношении Никита
Сергеевич вел правильную политику.
Ну и кино. Хрущов в отличии Сталина
прекрасно понимал, что людям нужны зрелища. Потому он отпустил
вожжи кинематографии. В последние годы сталинского правления в год
выходило только двенадцать фильмов, и каждый из них Иосиф
Виссарионович оценивал и редактировал лично.