Каждый день Лисабэл начинался одинаково. Она просыпалась рано утром и потягивалась в своей теплой кровати. Затем она шла полежать на широкой ветке у окна своего дома, прихватив с собой орехи. Там, удобно устроившись, она проводила все утро, щелкая орехи и покачивая своим пушистым хвостом и задней лапкой. Позже она шла к Рыбьему озеру, садилась на берегу и наблюдала за лесными жителями, которые часто приходили сюда погулять и половить рыбу. Когда Лисабэл случалось бывать здесь одной, она садилась на высоком берегу у самого края и всматривалась в темную глубину. Ей было интересно, что там, глубоко-глубоко, может скрывать вода от посторонних глаз. Она никогда не могла объяснить своего интереса к воде, но чем-то она ее манила…
И так было всегда и постоянно. Однако даже самое постоянное постоянство рано или поздно ждут перемены…
Лисабэл была первая, кто заметил это… Все началось тогда, когда внезапно в Лесу задрожала земля. Это так сильно напугало лесных жителей, что они попрятались в своих домах и долго не решались покинуть их. Но потом они привыкли к землетрясениям и перестали их бояться. Вслед за землетрясениями стала появляться сухая трава и листва, чего раньше никогда не бывало в вечнозеленом Еловом бору. Но и к этому жители вскоре привыкли. И вот в то самое время Лисабэл впервые встретила загадочную рыбу… Лисабэл никогда не видела таких рыб в озере. Обычно они были мелкие и абсолютно неинтересные. Но эта рыба была иная… Она была огромной и загадочной. Как будто она хотела что-то сказать маленькой белке, но не решалась. Как будто какая-то тайна сковывала ее.
С тех самых пор, будучи любопытной белкой, Лисабэл стала приходить на озеро, чтобы снова увидеть рыбу и раскрыть ее тайну. Когда на берегу никого не было, кроме ярко-рыжей белки, толстая рыба всплывала из темноты и, застыв на месте, пристально смотрела на Лисабэл, а Лисабэл смотрела на нее и на свое отражение в больших голубых глазах толстой рыбы. Так проходили минуты, часы… Затем молчаливая рыба снова погружалась глубоко в воду и уплывала. Лисабэл тоже вставала и возвращалась домой, на свою вечнозеленую ель. Это было странно, но Лисабэл никогда не могла прочесть мысли той рыбы. Ей удавалось читать мысли других зверей, особенно очень близких ей друзей. Эта же рыба была для нее настоящей загадкой. Она была как будто «без мыслей», как будто «неживой»…