Ренард Тюренн остановился посреди комнаты и пристально поглядел на Вилара.
– И что из этого? – недовольным тоном спросил он. – Почему жена не может встретиться с соотечественником? Ностальгия сейчас свойственна русским.
– Вы знаете, кто этот человек?
– Вне всякого сомнения, – усаживаясь в кресло, отозвался мужчина. – Это господин Семенов, сотрудник русского посольства. Мы познакомились с ним полгода назад на приеме в честь открытия… какой-то выставки… Простите, сейчас мне трудно сказать точно. Потом, вероятно, я вспомню, на какой именно.
– Что он за человек?
– Грубый, самодовольный, неотесанный мужик, – презрительно фыркнул граф. – Так что я не думаю, что жена могла увлечься le plébéien>12.
– Этот господин…
– Господин? – расхохотался Тюренн. – Товарищ, господин комиссар, ТОВАРИЩ! Он так кривится, когда называешь его «господином».
– Тrès bien, товарищ… Семенов часто бывал у вас в доме?
– Два или три раза жена приглашала его к нам.
– Но позвольте спросить, с какой целью? Если господин на самом деле так… ужасен, как вы нам описали, то зачем вы приглашали le plébéien в гости? – удивился Арно Вилар.
– Ce que femme veut – Dieu le veut >13, – неопределенно ответил граф. – Более того, Катрин вызвалась показать ему Париж.
В этот миг в холле раздался звонок. Граф тотчас же поднялся с кресла и, поглядев на полицейских с торжеством во взоре, быстро произнес:
– Это Катрин! Я уверен в этом… Наконец-то она вернулась домой. А вы рассказываете мне тут про какое-то убийство… Катрин, дорогая. Ну сколько можно гулять? Я же очень волнуюсь!
С этими словами граф вышел из комнаты быстрым шагом, оставив комиссара и инспектора в полном замешательстве.
Глава 4
– Что вам нужно? – грубо спросил граф Тюренн полицейского, увидев в дверном проеме вместо жены плотного человека в мундире.
– Мне, мсьё? – спросил ажан, тараща на него бессмысленные глаза.
– Ну, разумеется, – побагровел Ренард, злобно глядя на собеседника.
– Э-э, – замялся полицейский, – ну… мне надобно кое-что сообщить комиссару Вилару. Дело очень срочное!
– Мой дом не комиссариат и не проходной двор! – взорвался граф. – Вон отсюда! И не смейте больше появляться здесь.
Не зная, что ответить, ажан продолжал стоять в дверях, глупо уставившись на мужчину, который, потеряв самообладание, продолжал бушевать.