"Это будет сделано", – ответил Каст с кивком, выражение его лица было мрачным. Он знал риски, понимал опасности расследования кого-то столь могущественного, как Вейн, даже того, кто когда-то работал в СПО Кузняграда, как и он сам когда-то. Вероятно, Вейн знал его, хотя они никогда официально не были представлены. Тем не менее, это знание не приносило ему утешения. Каст знал истинные опасности этого мира и угрозу, которую она представляла. "У меня есть связи по всему Улью, люди, которые мне должны. Я могу потянуть за некоторые ниточки, собрать информацию, не привлекая слишком много внимания. Я даже могу", сказал Каст, когда его глаза на мгновение закрылись, размышляя над информацией, которую он уже почерпнул из интервью и из своих бесед с членами своих собственных сил, "иметь некоторое представление о том, где Торн мог путешествовать на нижних уровнях Мегаполиса. Там есть определенные заведения. Те, которые занимаются незаконными товарами и услугами. Места, куда мог бы отправиться такой человек, как Торн, чтобы скрыть свою деятельность и потакать своим тайным порокам». Его глаза резко открылись, когда он продолжил. «Эти самые места», предупредил Каст, «небезопасны. Это места, куда даже те, кто предан Императору, как мы, редко, если вообще когда-либо, заходят".
По мере того, как день подходил к концу, Аларик обнаружил, что у него растет список подозреваемых, у каждого из которых есть свои мотивы, свои секреты и свои потенциальные связи с убийством губернатора. Там был амбициозный администратор, жаждущий продвинуться по карьерной лестнице; ревнивый телохранитель, возмущенный авторитетом Торна; на первый взгляд невинный писец, который, казалось, знал больше, чем говорил; таинственные фигуры, мельком входящие и выходящие из Шпиля; и, конечно же, сама Вейн, чье участие в убийстве все еще было весьма вероятным, прямым или косвенным путем.
Рука суда была готова упасть, но на кого? Аларик знал, что правда все еще была там, спрятанная где-то в лабиринтных коридорах Шпиля, погребенная под слоями обмана, замаскированная имперским благопристойным образом и скрытая корыстными действиями тех, кто стремился защитить свои собственные интересы, свои собственные секреты, неважно, чего это будет стоить этому городу или его жителям. Он также знал, что есть те, кто еще более опасен, более коварен, которые работают в тени, распространяя свое грязное влияние по всему этому Улью и этому миру. «И Хор поет ему, пока она все глубже погружается в бездну». Вот что сказал Кси'ф'елл. И он также чувствовал это через Аурелию. Теперь дело было не просто в том, чтобы найти убийцу. Речь шла о раскрытии чего-то гораздо большего, более ужасающего, что достигло самого сердца этого Мегаполиса и, возможно, даже за его пределами. Речь шла о спасении этого мира от самого себя, от тех, кто стремился заявить на него права, от тех, кто отвернулся от света Бога-Императора и принял тьму Варпа, искушения Хаоса.