Наклоняюсь к нему и начинаю тряску грудью, затянутой в узкий корсет, касаюсь кончиком пальца своих губ и провожу подушечкой пальца по его нижней губе, и чувствую, как он заметно напрягается от моего прикосновения.
– Не знала, что ты предпочитаешь это делать при зрителях, – киваю я в сторону охранников. – Но если ты так желаешь, мой господин… Чтобы они тоже смотрели, как я…
– Не думал, что так быстро ты сможешь разжечь меня, – хрипло отвечает этот похотливый террорист. – Люблю спелые фрукты, прямо как ты, – уже в нетерпении стягивает он с себя свою просторную рубаху, и я вижу его покрытую боевыми шрамами и густой растительностью грудь.
И я ещё раз удивляюсь про себя: если не знать, что передо мной чудовище, на счету которого тысячи, если не больше, невинных жизней, то он мог бы показаться весьма привлекательным. Очень.
Но я вижу его насквозь. Его гнилое испорченное нутро, и это у меня вызывает только рвотные позывы. Не больше.
К тому же, в моей жизни был только один настоящий мужчина, которого я так и не смогла никем заменить, сколько не пыталась.
Потому что я всех всегда сравнивала только с ним. И сравнение было в его пользу.
Я не видела его больше десяти лет, но та острая боль от измены так и засела острым осколком стекла в моём сердце…
Я так и не вышла замуж. Точнее, я замужем. За своей работой.
И сейчас я исполняю обольстительный танец семи покрывал, которому меня научила лучшая танцовщица Багдада Лейла.
И я вижу, что она не зря мучила меня днями напролёт, потому что этот жестокий террорист сейчас тает прямо у меня на глазах, как ванильная зефирка. Ну или как кусочек фисташковой пахлавы.
Да он у меня практически в руках! Осталось только избавиться от тех двоих, которые уже просто пускают слюни на всё это представление.
Остаётся надеяться только на скромность этого придурка, если она у него, осталась, конечно.
– Ну что, может быть, прикажешь им уйти? – мягко мурлычу я, выводя бёдрами умопомрачительные круги прямо перед осоловевшим от такого зрелища Хишамом и вижу, что клиент созрел.
Убрать этих мордоворотов, а дальше – дело техники и моего профессионализма!
– Оставьте нас! – отрывисто приказывает своим сторожевым псам Хишам, и те послушно, и, как мне кажется, не очень-то и охотно, покидают личные покои своего господина, и судя по чересчур топорщащимся спереди штанам одного из телохранителей, мне кажется, что ему немного сложно сейчас передвигаться от слегка повышенного либидо.