– Ой, мама… – съежилась попутчица в седле испуганной лошади.
– Ну? – спросил людолов огромного волка, как совсем недавно спрашивал ее.
Волк не ушел, оскалив вдруг блеснувшие в свете луны длинные, молочно-сабельные, острые клыки.
– И что мы будем делать, серый? – правой рукой Нелюдь огладил рукоять сабли. – Аль ослеп?
Волк не сдвинулся с места, скалясь.
– Не хочу я проливать твоей крови, серый брат. Но если не уберешься – придется, а я это – умею. Аль не чуешь?
Волк прекратил скалиться, с любопытством прислушиваясь к его голосу.
– Иди уже – весна-красна – добычи в лесу – уйма. Не из-за чего нам с тобой ссорится. Да и я – не вкусный, – сказал Нелюдь и легонько тронул коня пятками по бокам. Бес пошел вперед – ему тоже волк был безразличен: этого он успеет втоптать в пыль дороги, прежде чем подоспеют другие. А уж тех – возьмет на себя хозяин.
Волк, склонил голову набок, наблюдая за приближающимся всадником. Не двигаясь с места, все еще не признавая их силу.
– Васса, милая – следуй за мной – они не тронут, – уверенно сказал людолов, взяв под уздцы ее испуганную лошадь. Волк, вдруг окинув на прощание их холодным взглядом, прирыкнув, прыгнул в кусты и помчался в лес – следом потянулись и остальные.
– Ты их понимаешь? Что он тебе сказал?
– Что молодым девонькам – лучше не верить в сказки. То для них может быть вредно.
– Вот ты упрямый ж какой?! Ну, расскажи – интересно же? Ведь на других – кинулись бы! Сама видела! Всего-ничего, но ух и страху ж я натерпелась…
– Помолчи, тарахтелка, я думаю.
Возбуждение после страха мигом прошло, девчонка надулась от обиды, но ему было плевать – он слушал дорогу и еще долго не проронил ни слова.
– Таверна – близко! – уверенно определил он, заставив ее вздрогнуть от своего голоса, после долгой тишины.
– А я решила, что ты надулся от гордости, и не будешь говорить вовсе, – буркнула она, глядя в сторону.
– Надулся? Я? – он вновь захохотал. – Какая ж глупость, Васька. Если ты хоть немного слышала обо мне – должна знать, что я совсем не тот, кто кичится родом.
– То, что я про тебя слышала – по большей части брехня, как оказалось, – буркнула она, подозрительно косясь на него.
– А ну-ка?
– Если верить тому, что говорят – то кровожадный Нелюдь должен был не от волков спасать, а сам вместе с ними одинокую путницу сожрать. Или снасилить. Или снасилить, а потом – сожрать.