– Сколько он здесь, как думаешь? – Тихо интересуется брат.
– Невозможно определить… Волосы сильно отрасли, но они и изначально могли бы быть длинными. Одежда изжила себя, но вдруг это и были лохмотья. В таких условиях, и до такого состояния хлопок разлагается за лет тридцать. Кожа белоснежная, с серым оттенком. Если лишить солнца, то оно и за пару лет такой станет. – Алхимик выдыхает. – Мне больше интересно, что за создание способно так долго выдерживать минерал.
Ее руки непроизвольно поднимаются, чтобы коснуться, словно она хочет проверить, настоящий ли он или это плод воображения. Но прикосновение замерзает в воздухе, когда она видит, как он медленно поднимает голову.
– Аз… – слабо прохрипел голос. – Аз.. Азарель?
Алхимик резко вздрогнула и отскочила к брату.
– Что мы имеем? – Наигранным безмятежным голосом она обратилась к нему.
– Подозрительный мужчина в титтуссурных цепях, в глубокой закрытой пещере.. знает Азареля.
– Его много кто знает. В особенности – подозрительные личности, которые желают ему шею свернуть.
В пещере повисла мертвая тишина, лишь капли, бодро стекающие по сталактитам, повторяли ритм ударов сердца. От волнения дыхание затруднилось, а пальцы рук нервно подрагивали.
– Назови свое имя, – тихо, четко по словам произнесла Гром.
– Э-э.. Змедрик Прахтусс, – хриплым шепотом промолвил мужчина, делая болезненный глубокий вдох. Он уже выглядел чуть более живым чем пару минут назад.
В голове Аллирин промелькнули воспоминания услышав это имя. Когда-то дедуля рассказывал интересную историю, как сказку на ночь. Этот колдун, около века назад, умудрился открыть несколько порталов в мир мертвых – Зиртолию, чем пробудил не только гандраголов, но и полчища беспокойных душ. Они, в своей безмерной радости, хлынули в мир живых, причем так бурно, что несколько городов и малых поселений оказались на грани полного краха. Его Императорское Величество, правивший тогда Эстарион Арон, без лишнего шума усмирил буйство мертвецов, отправив их обратно с такой ловкостью, что многие еще долго воздыхали о его мудрости и могуществе. А вот с самим Прахтуссом церемоний было еще меньше: колдуна сковали титтуссурной цепью, которую, только в особых случаях, использовали для наказания или допроса. Однако Змедрик оказался на редкость живущим – ни цепь, ни стража не смогли сломить его безумный и позитивный дух и он держался очень долго, по сравнению с другими. Азарель вымаливал Императора, чтоб тот смиловался над его давним другом. В конце концов, Его Величество сжалился над ним и просто сослал в суровый Кеханар, землю, где даже камни, казалось, смотрят на тебя с мрачной укоризной.