Голос на этот раз хоть и звучал спокойно, без рычащих ноток, как накануне, но всё равно отозвался мурашками по всему телу. Очень приятный глубокий баритон. А этот его акцент, с которым он говорил со мной на английском… заслушаться можно!
Я и слушала, позабыв о том, где нахожусь и с кем.
– Присаживайся, пожалуйста, – произнёс он.
И я только теперь поняла, что он не только закончил с готовкой, но и к обеденному столу отошёл, отодвинув для меня стул в приглашении.
Ещё и галантный…
Впору не ужасаться своему положению, а восторгаться.
И я бы, возможно, так и делала, не стой рядом с ним голая, закутанная в один лишь плед, не понимающая, что происходит.
Впрочем, почему бы и не поесть, не узнать?
Тем более на аппетитные ароматы мой желудок отозвался закономерным ворчанием, напоминая мне о том, что ела я в последний раз часов двенадцать назад, не меньше.
Не лучшее оправдание собственной безрассудности, но сойдёт. Да и куда я побегу без одежды? Навстречу смерти? Так себе идея. Так что на предложенный стул я и правда села. И даже нашла в себе силы поблагодарить его за это. Ещё минуту смотрела на то, как он что-то раскладывает по двум тарелкам. С виду неспешно, но с таким серьёзным видом, будто ничего важнее ему делать ещё не приходилось. И я опять потерялась во времени, наблюдая за ним, за его отточенными действиями, за тем, с какой лёгкостью он вручную выжимает десяток апельсинов в высокий прозрачный стакан, а затем поочерёдно приносит и выставляет всё на стол передо мной.
– Вроде всё, можно есть, – возвестил с чуть смущённой улыбкой, на которую невозможно было не ответить, настолько не ожидала я ничего подобного от такого, как он.
Всё-таки и правда странный…
Ему бы в кино сниматься, а он тут мне завтраки готовит в виде рёммегрота, овощной и сырной нарезки, горячих лепёшек лефсе и свежевыжатого апельсинового сока.
Честное слово, после такого даже язык не повернулся обвинить его в моём похищении и предъявить претензии по этому поводу…
Ох, Адель, кажется, это не у него, а у тебя крыша протекает, раз ты поплыла с такой мелочи!
И всё же с губ опять сорвалось тихое «спасибо», а руки потянулись к столовым приборам. А раз уж взялась за них, то глупо теперь строить из себя оскорблённую невинность, пришлось есть. Тем более этот скандинавский бог с таким ожиданием следил за моей реакцией на свои старания, что я не посмела его разочаровать.