Корнелия обняла ее, а после они вдвоем направились к дверям вагона.
– И напиши мне, когда родится ребенок!
Позже она ехала вдоль набережной Сан-Сальваторе мимо озера Лугано, а женщина напротив спросила ее, где именно в Италии она побывала, и Амалия ответила:
– В Риме. В свадебном путешествии.
С выхода на пенсию жизнь его переменилась.
Он был из тех людей, кто плохо или совсем не подготовился к уходу со службы. Работал он налоговым инспектором по делам малого и среднего бизнеса, и многие побаивались его за неподкупный взгляд на бухгалтерию и вычитаемые расходы. На его проводы ненадолго пришел даже тогдашний городской советник и поблагодарил за то, что своими проверками он сохранял для города шести-, а иногда и семизначные суммы, и пошутил, что своей зарплатой он, советник, всецело обязан его, Эдуарда Френера, трудам.
И вот теперь по утрам он завтракает со своей женой Сибиллой, которая была на несколько лет его моложе, и когда она уходит на работу в трастовом фонде, остается дома, убирает со стола, ставит тарелки в посудомоечную машину, читает газету, тут же забывая содержание, и не знает, чем бы заняться.
По совету жены он зарегистрировался волонтером в «Pro Senectute», помогать пожилым людям заполнять налоговые декларации, но к своему удивлению получил отказ: его заверили, что у них хватало помощников, и к нему с удовольствием обратятся, когда освободится место.
Прогулки он не любил, единственный сын пока не подарил ему внуков, хобби у него не было. Правда, он охотно слушал музыку – классическую, и поэтому на пенсии решил упорядочить обширную коллекцию пластинок, кассет и дисков. Он задумал прослушать каждый экземпляр, составить список, избавиться от дублей и перезаписать кассеты, для которых уже не найти магнитофонов, на CD, хотя и те, говорят, сейчас устарели, а будущее музыки – за жесткими дисками. Однако вскоре Эдуард выяснил, что сортировать коллекцию он мог всего два часа кряду, после чего возвращалась растерянность, преследовавшая его после завтрака.
Однажды утром, сидя в туалете, Эдуард заметил у зеркала перекидной календарь. Сибилла каждый год вписывала туда карандашом дни рождения родственников и подруг, их сына и даже кое-каких родственников Эдуарда. Он не замечал календарь, как люди, привыкнув, не замечают дома картин. Он не обращал внимания на дни рождения и даже иногда посмеивался над Сибиллой, когда та оставляла в коридоре на полу записку фломастером с напоминанием «ДР» – например, «ДР Альфонса», чтобы, вернувшись, поздравить Альфонса с праздником.