Иван Григорьевич придвинул к себе стакан. Мысленно представляя картину предстоящего, он прикидывал все «за» и «против». Казалось, все продумано до мелочей.
Ведь в пятом корпусе имеется все необходимое для предстоящего эксперимента. На первом этаже смотровая, операционная, комната для обработки инструмента и санитарная. Весь второй этаж занимают пара кабинетов для врачей и не меньше пяти палат для больных. И самое главное, что есть в пятом корпусе, это «комната тишины». Она как ничто лучше подходила для самой важнейшей части эксперимента.
Находясь в ней, человек мог кричать как угодно громко, его никто и никогда не мог услышать. Ею часто пользовались врачи, когда хотели усмирить наиболее шумных пациентов. Это было негуманно по отношению к ним, но весьма действенно. Об этой комнате мало кто знал. Ею пользовались в крайних случаях, а их в стенах этой клиники было немало.
От воспоминаний Иван Григорьевич тряхнул головой, как бы избавляясь от мыслей. Сейчас они только мешали. Он поднял стакан и сделал несколько глотков.
Вадим Николаевич закурил сигару.
− На данный момент времени уборка пятого корпуса завершена. Часть палат будут заперты на ключ. Я распорядился, чтобы палата номер три была открыта для наших испытуемых. Там четыре кровати. Думаю, этого им будет достаточно.
− Почему именно палата номер три? Ведь это самый угол, первая, как мне кажется, подходит гораздо лучше. Она прямо у лестницы, напротив выхода.
− Палата номер три расположена таким образом, что если кто посторонний попадет случайно в корпус, то не сможет сразу наткнуться на наших испытуемых. Они будут скрыты в глубине корпуса. В конце коридора, − Вадим Николаевич откинулся в кресле, − и потом, ее окна выходят прямиком на парк. Испытуемые не смогут видеть дорожку к корпусу и остальные постройки клиники. Им ни к чему знать лишнего. Пусть сидят себе и ждут своего часа.
− Смею надеяться, что наш эксперимент продлится быстрее запланированного. Хочется поскорее закончить.
Вадим Николаевич удивленно вскинул брови:
− Вам не терпится увидеть результат? Признаться, в свою очередь меня будоражит мысль от предстоящего процесса. Именно самого процесса. Не то, чем все закончится. Ведь каждый наш малюсенький шажок впоследствии может быть рассмотрен миллионами тех, кто захочет повторить наш эксперимент.