– Что ты скалишься, мент?! – окончательно рассвирепел Малик, увидев улыбку на лице Ровнина. – Я когда про брата своего говорю, ты дрожать должен! Ссаться в штаны!
– Не шуми, люди после работы отдыхают, – взял автомат на изготовку гаишник. – Парни, да он, по ходу, накуренный, такому за рулем делать нечего. Давайте-ка его обшмонаем, а? Уверен, как минимум траву найдем, а то и что потяжелее.
– Зачем так говоришь? – сразу сбавил тон Алирзаев-младший. – Зачем накуренный? Неправда, оха! Все, поговорили! Пошел я.
Он поднял руки вверх, мол, «нормально все», улыбнулся, затем повернулся и направился к машине.
– Или, может, ну его? – обратился к Олегу сержант. – Это маеты сколько? Протокол, освидетельствование, то, се… После старший брат припрется, начнет в отделе слюнями брызгать. А так, глядишь, этот в какой столб впилится. И нам проще, и воздух чище.
То ли Малик его услышал и решил, что такие слова о брате прощать нельзя, то ли с самого начала решил наказать борзых ментов – поди знай. Но факт есть факт – когда азербайджанец развернулся, у него в руках тускло блеснул металлом пистолет, который он тут же пустил в ход. Первый выстрел пришелся в Антона, тот коротко вскрикнул и рухнул на землю.
Олег после много раз думал о том, как ему удалось достать свой табельный ствол и выстрелить прежде, чем это сделал Малик. Тому всего дел-то оставалось – рукой повести, однако же Ровнин каким-то чудом успел спустить курок первым. В результате самокритично решил, что с испуга.
Кавказец дернулся, хлюпнул горлом, выронил оружие, сделал несколько шагов назад, задрав при этом голову вверх, развернулся и упал в салон своего «Вольво» так, что голова его оказалась на водительском сиденье, а ноги на тротуаре.
– Малик! – тряхнул его за плечо приятель, сидевший в салоне и не принимавший участия в происходящих событиях. – Малик! Аллах!
– Вот тебе и резонансное дело, – пробормотал Олег, так и стоя с пистолетом в руках. – Хотел – получи!
Ступор, в который впал парень, впервые в жизни убив человека, оказал ему очень дурную услугу. Он полностью упустил контроль над ситуацией, и этим немедленно воспользовался приятель покойного Алирзаева, напротив, сохранивший трезвость мысли, шустро оценивший ситуацию и решивший, что лучшим вариантом из всех возможных для него станет бегство. Законы горской чести, конечно, требовали немедленной мести за друга, но его одинокий тэтэшник, у которого к тому же то и дело заедал затвор, явно проигрывал автомату и макарову милиционеров. Умирать же Джамару Заиру-оглы очень-очень не хотелось, поскольку он очень любил жизнь, деньги, женщин и хурму. Ждет ли его что-то там, за границами земного мира, нет – неизвестно. А тут все это уже есть. Опять же – у Малика остался брат, вот он пусть и мстит.