Он оказался до удивления похож на своего отца, сьора Ранмира аль Хали. И это было второе, что заметила мать-настоятельница. Ну а третье, что Кахир уже не ребенок. И что он не высокородный, а полукровка. Физически парень вполне созрел и начал поглядывать на женщин.
Это и взбесило мать Весту.
– Не смей смотреть на сестер-адепток! А особенно на послушниц! – кричала она, обрушивая на спину и плечи Кахира кнут. Удар за ударом, пока кровь не залила несчастного парня до самых ступней.
Кахир стоял босой на ледяных камнях. Стоял на коленях посреди мрачного двора, похожего на глубокий колодец, чтобы матери Весте удобнее было его бить. Ведь Кахир был огромен.
А у двери в Храм рыдала Ратта. Она сидела на корточках, зажав ладонями уши, потому что Кахир порою не выдерживал и кричал. Особенно под конец, когда кнут располосовал его спину до мяса. И каждый удар обжигал. И Кахир теперь стоял в луже крови.
«Как она может! – страдала Ратта. – Ведь он ее сын!»
Но видимо воспоминания о той ужасной ночи, когда сьор аль Хали со своими наемниками ворвался в Храм, жгли Весту также, как спину Кахира кнут. Невыносимо. Она била и била, словно хотела стереть их из своей памяти. Но в отличие от этих воспоминаний Кахира нельзя было изгнать. Взгляд матери Весты и не только ее, то и дело натыкался на высоченного парня. Лицо у него было грубое, словно вытесанное из камня, как у всех аль Хали, зато тело совершенно.
Невероятный рост, широченные плечи, стальные икры ног, могучая грудь, где каменными плитами лежали литые мышцы. Кахир тренировался с утра до ночи.
И Ханс, и Шон единодушно приняли сторону парня. Он-то в чем виноват? К тому же Кахир был не только сильным, но и сообразительным. И сердце его не ожесточилось, пока не начались эти истязания. Он охотно бился на мечах с обоими, и с командиром горцев, умеющим балансировать на крутых камнях, и с бывшим рабом, который обучал Кахира мастерству могучих северян. Лучших в мире наемников. От обоих учителей Кахир взял лучшее. Не только внешне, но и по характеру он был в отца, настоящего Бога войны. Эта наука давалась Кахиру легко.
И жизнь его в Храме Триады могла показаться вполне сносной, пока Кахир не подрос, и в его характере не проявилась другая фамильная черта аль Хали. Император был любвеобилен. Его бастардам, разбросанным по всему свету, не было числа. Ранмир аль Хали всю жизнь завоевывал не только города, но и женщин, считая их своей законной добычей и действуя по принципу, чем больше, тем лучше.