– Жестокий ты. А что за вещество-то было?
– Тебе какая разница? Хочешь рекорды ставить?
– Хочу объяснить племяннице, от чего стоит держаться подальше и что бывает с теми, кто не удержался.
– Ну купи какой-нибудь новый журнал молодежный с биографией всяких рок-звезд. У них вечно с этим проблемы. Это будет иметь больше авторитета. Я не называю конкретный журнал и доверяю твоему журналистскому вкусу. Да хоть «Музыкальное обозрение» – в ларьке недавно видел. Все-таки девочки-подростки редко следят за успехами молодежного спорта. Они больше по музыке, по кино.
– Так все-таки что за вещество было? Оно что, засекречено?
– Название тебе, скажем так, из новых.
– Опиат? Аптечное что-то?
– А почему не, например, галлюциноген?
– Не думаю, что от галлюциногенов повышаются спортивные показатели. Ну, может, только в шахматах.
– Точного названия у этой дряни пока нет, это чистая химия. В природе не встречается, его только синтезируют. В лучшая традиция нашего веселого доктора Шульгина. Кайф, я слышал, настолько специфический, что его можно сказать и нет. Но выносливость повышает. Поэтому таких смертей в большом спорте будет все больше и больше…
– Слушай, мне нужны подробности. Это может быть очень важным.
– Статью хочешь написать? Прорекламировать?
– Хочу хоть что-нибудь сделать.
– Слушай, друг! А тебе эту вещь в рот не запихивают? Нет. Вот и не надо туда копать. Предупреди тех немногих детей, что тебя уважают, и дело с концом.
– Ну где-то же она его достала.
– Это ее проблемы, которые закончились вместе с её жизнью. Даже ее родители не хотят, чтобы кто-то в эту сторону копал. Ну достала – и что?
– Я думаю, это должно быть интересно в первую очередь тебе.
– А мне зачем таким интересоваться? Я только беленькой догоняюсь.
– Можно получить неплохую палку.
– Нам обычных преступлений хватает. И единственное, что я смогу найти, если начну серьезно это копать, это проблемы на мою задницу.
– А что там такого? Ты исполняешь служебные обязанности. Появился новый наркотик, ты пытаешься выяснить, откуда он берется, кто-то завозит его через таможню. Ты представляешь, как это можно раскрутить?
– Я больше чем уверен, что таможня тут вообще ни при чем.
– Но откуда же он берется.
– Вот, Черский, когда ты задаешь такие вопросы, сразу становится ясно, что ты журналист и ничего серьезного по теме не понимаешь. Берется он из лаборатории. Это что – куст коки или опиумный мак, который в наших широтах не растет совсем?