– А ты думаешь, что это так просто? – Её голос вдруг задрожал, а уголки губ нервно задёргались. Деми не мог знать, но его слова стали для неё пощёчиной. Уколом в самое сердце и прямым осуждением. Худшим из возможных оскорблений. – Да что с тобой было, если в твоей голове такая чушь?
– «Пиджи» зовут «налогом на жизнь» потому, что меньшинству на неё едва хватало. Но из-за того, что кто-то беден, не должны страдать остальные. Беннеты рассылали столько бесплатных вакцин, сколько могли. Неужели нельзя было просто попросить?
Софи захотелось ударить его и заставить молчать. Она и не представляла, из какого Кольца он должен был происходить, его разум был полон подобного мусора. В мыслях Деми не было ни капли истины. Лишь ложь, навеянная мирной жизнью в столице. «Если он и правда из Центра, то может мне пригодиться».
– Меньшинство, – тихо повторила она, с силой прижимая компресс к руке. Плечо не стало даже щипать. Пустота, да и только. – Я не знала ни одного человека, которому не приходилось бы откладывать на вакцину весь оставшийся ему год. Никому она не доставалась легко. В тебе нет ни сочувствия, ни понимания. Ты лишь глупый мальчишка. – Софи смягчила удар как могла. И она хотела высказать всё так, как то было у неё на душе, но не стала. Правда бы его отпугнула.
«Мелочный и избалованный болван. В прошлой жизни от него не было никакой пользы. Раз привык получать деньги просто, значит, так всегда было с ним. Наверняка не проработал и дня. Только и знает, что считать в чужом кармане. И руки его такие чистые…»
– А от тебя одни проблемы, – заключил Деми, в очередной раз кивнув головой. Он намеренно над ней издевался и вдобавок бы улыбнулся, если б не боялся её так сильно. Потому-то он и забрал нож, чтобы хоть в чём-то чувствовать себя уверенным.
Его затуманенный раздражением взгляд наполняла растерянность, и в каждом неловком движении было заметно, как он смущается от чужого присутствия. Всё ощущалось необычно нормально. Софи понимала Деми, и очень о том сожалела. «Такие, как он, сочувствия недостойны», – думала она, но сердце её мучилось совсем другим. Они оба всё знали, но никак не хотели принимать то, что в одном они всё-таки были схожи.
«Насколько важно, кем мы были в прошлом, если теперь одиноки? Впервые за два месяца я говорю с человеком, и то, что подобные ему в выгодном положении, просто убивает. Раздражает. Ведь я стараюсь больше. Я делаю больше. И лучше. Я во всём его лучше. Почему мои руки в грязи и крови, а его так вылизаны? Это нечестно. Ожёг должна была получить не я».