Стоило ей закончить, как парень тут же опустил голову. И дело было не в том, что в своей речи она причислила его к тем из столичных, кто действительно занимался этим – жил, пока другим то было не позволено. Такому мнению он совсем не оскорбился, ведь всё это было правдой. Истиной, за которую ему становилось стыдно. Именно Деми, а не кому-то другому. Он готов был признать своё происхождение, но лишь в том случае, когда оно обещало ему уважение. Теперь же он хотел от него отказаться.
– Какой толк от твоей именитой фамилии, если теперь она ничего не значит? – Софи понимала, что теперь они оба были равны, но пережитое стало вновь мучить её тогда, когда ей пришлось помочь тому, кого она принимала за врага. И гнев рос в ней всё больше вместе с тем, как Деми молчал. Но он просто не знал, что можно возразить на её правду. – Единственное, что ты предпринял, когда увидел больного – пришёл за мной. Хочешь скажу почему? Потому что я уже прошла всё то, что ты боишься даже представить.
Деми сидел всё так же тихо, а Софи смотрела на него так, словно пыталась разгадать его тайну. «Почему он смог дожить до нашей встречи?» – спрашивала она сама себя и всё так же самостоятельно отвечала: «Потому что у него не было верёвки, чтобы всё закончить. Пока я пыталась выжить, он думал о том, как от своей жизни избавиться».
– Ты говоришь лишь о том, что как плохо тебе, – наконец решился заговорить парень, – но ведь и мои дни просто ужасны. Сейчас мы в равных условиях, но от того, что раньше я жил лучше, теперь мне сложнее привыкнуть. – Пытаясь не встретиться с ней взглядом, он накрыл глаза ладонью. – Потому что со мной всегда носились, и я не знал, что может быть как-то иначе. Ты во всём права. Я совсем ничего не могу, но в чём моя вина, если я не выбирал, где мне родиться?
– И я не выбирала, – сказала Софи сама себе. У Деми была своя правда, и она не нравилась ей во всех тех местах, где пересекалась с её. «Никому не должно быть так же тяжело, как мне. И уж точно ни один человек не вынесет, если всё будет ещё хуже».
– Знаешь, мне кажется, что до всего этого я даже не ел консервов, – неожиданно заявил парень и, будто бы вновь предупреждая вопросы, дополнил: – Это ещё одна моя плохая черта. Я и не думаю этим гордиться.
– А я не пробовала настоящего мяса. Только сою, – сообщила она, взглянув на него со снисхождением. Деми отнял от лица руки и поднял голову. По какой-то причине Софи захотелось добавить: – Но я собой горжусь.