Я ещё пару мгновений изучала график, прикидывая, насколько же будет тяжело через неделю, когда и геодезия, и ПТО упадёт на меня. Ещё бы не наколоться с этим интервью. Вроде пока ничего лишнего произнесено не было, при этом беседа максимально открытая и искренняя. Что же он напишет с моих слов? Я оооочень медленно моргнула.
Первое, о чём я попросил свою собеседницу – рассказать всё с самого начала. “В начале Бог создал Небо и Землю” – насмешливо ответила мне она цитатой из Библии, и, любезно разрешив в случае необходимости донести нашим читателям продолжение из общедоступных источников, перешла к фактам своей биографии. Наша героиня родилась в день мощнейшего геомагнитного возмущения на Солнце, создавшего также перебои в работе Торонтской Биржи 16 августа 1989 года. И с тех пор уже более сорока лет упорно держит марку.
В их семье было трое детей. Младший брат – ведущий океанолог, проводит исследования Большого Барьерного Рифа в Австралии, старший – погиб в 2005 году в юном возрасте при весьма туманных обстоятельствах. Тело с многочисленными ножевыми ранениями нашли в двух кварталах от родительского дома.
Автор: Скажите, кто оказал значительное влияние на ваше мировоззрение во времена детства и юности? Наставник или кумир?
– Вы хотел рассказать об одном человеке, – напомнил юноша, устав слушать мою рабочую тарабарщину.
– Стоило бы рассказать. Он Герой. В самом хорошем смысле. Безногий ветеран войны, мужчина не старый, харизматичный и очень общительный. Делать ему особо было нечего или боялся заточения в четырёх стенах, целыми днями сидел во дворе. Много философствовал, но при этом от него не пахло алкоголем и люди к нему тянулись. Его часто детишки слушали, а он был рад стараться, рассказывал разные сказки и весёлые истории. Это была редкая ситуация – тут я от общей массы не отрывалась и терпеливо сидела с ними, вопросы всякие задавала, и не на все он отвечал. Пирожки и чай в термосе я ему приносила, вроде сдружились, жизнью моей интересовался, и даже про себя стал рассказывать. Не те байки, которые всем травил.
Со мной он говорил, бывало, про родителей, школьные успехи, как с войны вернулся и приземлился сразу в непривычную тишину. И долго-долго не спал нормально, полгода, наверное, потом таблетки дали. Такой покой, говорит, здесь, такой покой. Но мне уже не нужен, одна пустота от него, как будто в космосе, совсем-совсем один. Я прониклась, он как кумир для меня был: чистый, светлый, недосягаемый.