Я растянулся на циновке, брошенной на обычную деревянную скамью. Что я, собственно, знаю о великом богослове Иоанне Скотте Эригене? Не так много, на самом деле. Эригена человек, имя которого у всех было на слуху, но если задаться изучением его биографии, сразу возникнет множество вопросов. В Галлии, при дворе Карла Лысого, он появился внезапно, среди огромного количества беглецов из Ирландии. Достоверно, что он из «египтян» (22), заверили меня на кафедре архиепископа Кентерберийского, иначе откуда такое блестящее знание греческого и восточных богословов. Тогда ему было лет тридцать пять, подумал я, как ни фантастично это предположение, он действительно мог путешествовать и побывать в Афинах и Константинополе, надо будет расспросить брата Тегвана, не упоминал ли Иоанн Скотт о том периоде своей жизни. Впрочем, это не столь важно. Важно другое, человек он был упрямый и несгибаемый. Если магистр Оксомий верно изложил суть его учения о предопределении, это самый короткий путь на костёр. Тем не менее, на костёр он не попал, что, конечно, чудо, но должна быть и приземлённая причина.
Причина, вероятно, кроется в том, что он был лекарем и учителем молодых франков из знатных семей, подумал я, несколько лет назад из аббатства Лан в Южной Галлии к нам на кафедру доставили книги, в одной из них, как помню, были рецепты Иоанна Скотта для лечения водянки и других болезней, а в другой – его замечания по латинской грамматике. Для практичного короля Карла эта деятельность Эригены была не менее важной, чем теологические споры. Судя по всему, франкский король был вынужден согласиться на отъезд Эригены из континента, зная, что Его Святейшество Иоанн VIII распорядился изъять из монастырских библиотек все экземпляры трактата Иоанна Скотта «О божественном предопределении» и сжечь их как еретические книги. Вскоре после отъезда Эригены римский понтифик короновал Карла императором Священной Римской Империи.
Смею предположить, что и наш король Альфред, приглашая Иоанна Скотта в Уэссекс, надеялся увидеть в его лице достойного наставника для молодёжи, хотя, безусловно, не моё дело изучать волю миропомазанника.
Рискну также предположить, что теологам Оксфордской школы авторитет Эригены показался уж слишком великим, подрывающим основу их благополучного существования, и они, пользуясь выражением брата Тегвана, выжили его, убедив принять монашеский сан и удалиться в монастырь. У меня нет сомнений в искренности христианской веры Иоанна Скотта, но, допускаю, что ему приятнее было бы проводить время при королевском дворе, чем в аббатстве Малмсбери. Но поскольку наш король чрезвычайно занят войной с данами, произошло так, как произошло.