– Может быть, для этого он должен находиться не в помещении, – тихо говорит она.
Мы все вместе – я, тётя Гера и маленькая ведьма – выходим на террасу под синее небо и ослепительное солнце.
Я даю амулету свободно повиснуть на цепочке, и он снова начинает раскачиваться, ловя солнечные лучи.
– Отчего он так делает? – спрашивает тётя Гера с блеском в глазах.
Девочка не отвечает, но моё сердце ликует, и по рукам бегут мурашки.
Волшебство.
Я всегда верил в волшебство, и вот оно, прямо здесь и сейчас.
Амулет колеблется всё сильнее, потом вдруг взмывает вверх и замирает, настойчиво указывая направление, словно стрелка компаса.
– Что в той стороне? – спрашивает девочка.
– Воронова скала, – шёпотом отвечаю я. – Мы с мамой обследовали там каждый дюйм, когда искали сокровище Агаты Кроу. И хотя мы ничего не нашли, мы ни на секунду не сомневались, что на верном пути, только не учитываем какую-то деталь. Скорее всего, именно там мама обнаружила амулет… Может быть, и рубин там же…
Мы все трое, изумлённые, молча смотрим на амулет.
– Я знаю, почему твоя мама снова зарыла его, – говорит девочка встревоженно.
– Почему? – Я смотрю на неё исподлобья.
– Он привлекает к себе внимание, когда не укрыт в земле или под крышей. И ведьмы могут чуять его. Надо его спрятать.
– Так, значит, ты всё-таки ведьма? – кивает ей тётя Гера, когда я убираю амулет обратно в карман.
– Я не говорила, что я могу чуять его, – отпирается та.
Тетя Гера недоверчиво вскидывает брови. Неужели эта девочка всё ещё пытается убедить нас, что она не ведьма?
Маленькая серая туча – единственная на синем фенском небе – с невероятной быстротой надвигается на нас.
– В первый раз вижу, чтобы туча летела так быстро, – растерянно говорю я, между тем как тень от неё скользит по полям.
Девочка прикусывает губу, видимо, решая, что можно сказать, а что – нет. Наконец, тщательно взвешивая каждое слово, произносит:
– Это всё волшебство. Сейчас здесь появятся ведьмы. Они всегда приходят под завесой тумана или дождя.
Я цепенею, земля уплывает из-под ног. Её слова потрясли меня.
Я всегда верил в волшебство, но одно дело – верить, и совсем другое – слышать, как девочка подтверждает его существование, и видеть его собственными глазами. Если бы моё сердце было из серебра, этот момент навсегда отпечатался бы на нём.