Такер бы меня понял. На мгновение я застыла в темноте, тоскуя по брату. Это чувство было столь же привычно, как дыхание. Уже более двух лет я жила в женском царстве. И на собственном опыте усвоила, что на мужчин полагаться нельзя. Папа погиб во время торнадо. А несколько месяцев спустя сбежал Такер. Отец оставил нас не по своей вине, а вот брат собрал вещи и ушел по собственной воле. Но результат был один.
Об отце в памяти отложилось мало, зато Такера я помнила хорошо. Помнила, каким он был – неугомонный сгусток железных мускулов. Он валил меня на диван и принимался катать и вертеть, приветствуя после недолгих отлучек. Или, раскинув в стороны руки, кружил по гостиной трейлера номер 43, изображая торнадо, который разрушил наш дом. Целовал меня в лоб, когда я просыпалась от кошмара. Мой храбрый, пылкий, красивый брат… Его уход – невосполнимая утрата, и ничего тут не поделаешь. Проблема, не имеющая решения. Болезнь, от которой нет лекарства. Просто справляешься сама как можешь. Боль тупая, но щемящая, как безответный клич одинокого койота. Обычно мне удавалось мириться с ней, но, когда она становилась нестерпимой, я хватала фонарь и уходила в темноту.
Луна и ночной ветер – своего рода целебная мазь – действовали успокаивающе. Я шагала по тропинке с выключенным фонарем. Землю покрывало пыльное мерцание лунного сияния, и я вполне отчетливо видела, что находится у меня под ногами. Каждый мой шаг сопровождался шорохом – это кузнечики и жуки бросались врассыпную с моего пути. Они словно аплодировали мне, щелкая своими блестящими тельцами. Где-то ухнула сова – пугала добычу. Я миновала трейлеры номер 42 и 41. Наш трейлерный поселок именовался «Тенистые акры», но не оправдывал своего названия. На территории росли несколько деревьев, однако листва на всех была пожухлая. Трава тоже была желтой и чахлой. В засушливом климате Оклахомы растительность пышно не зеленеет. Даже сейчас, майской ночью, воздух был горячий, будто пар поднимался из закипающего чайника.
Я запрокинула голову, и ветер завихрился вокруг меня, перебирая пряди моих длинных волос. На природе я всегда чувствовала себя ближе к Такеру. Представляла, что он где-то рядом, по-прежнему здесь, со мной, просто ненадолго скрылся из виду. Может, за дерево спрятался. Или в овраге. И сидит там, посмеивается. Такер, до того как покинул нас, не раз водил меня на ночные прогулки. Дарлин ничего об этом не знала, а Джейн он никогда не приглашал. Ко мне Такер испытывал особую привязанность.