– А это Нокс. – Он указывает на бородатого эльфа, который сидит поодаль, особняком от остальных. На нём такой же сочно-зелёный плащ, как у Папаши Хэрна и Генны, но в карих глазах нет и в помине тех благодушия и теплоты, какими лучатся глаза моих лесных друзей.
– Зря ты привёл к нам в дом этого верзилу, – хмурится он. – От людей сплошные беды и напасти, их племя рушит всё. А вдруг его придут разыскивать его собратья? – Нокс обводит взглядом эльфов, ища подтверждение своим словам.
Папаша Хэрн угрюмо смотрит на старика и говорит:
– Его бросили родители. Никто за ним не придёт. И Фитиль ещё ребёнок, а совсем не верзила.
– Однако ж он вырастет, – резко возражает Нокс. – Люди нам тут ни к чему.
Среди эльфов поднимается ропот. Я смотрю на их домишки – до того хрупкие, что сразу рассыплются, стоит лишь мне случайно наступить или сесть на них. Ну да, я и сам так думал: великан я здесь, чужак. И не сумею жить среди этого народа. Ловлю на себе настороженные взгляды эльфов и сглатываю ком в горле.
– Пожалуй, я лучше пойду, – бормочу я.
– Вот и славно, ступай-ка отсюда, – отвечает Нокс. – А не то перетопчешь нам тут всю поросль.
– Никуда ты не пойдёшь, – отрезает Папаша Хэрн и поворачивается к Ноксу. – Он выручил Тийю…
– Вот именно, – вставляет Нисса.
– …поэтому давайте сперва выслушаем лесных духов, пусть они нас рассудят. – Папаша Хэрн потирает подбородок. – Им-то точно известно, пришёл ли мальчик сюда к добру или к беде. Отправимся после завтрака.
Эльфы одобрительно кивают.
Нисса, кажется, в восторге от этой идеи.
Интересно, лесные духи – они какие? Похожи на эльфов?
Матушка Хэрн держит крошечную закопчённую сковородочку, на которой шипят жареные грибы. Ложкой, вырезанной, судя по всему, из чешуйки сосновой шишки, Финн взбалтывает содержимое куриного яйца, у которого сбита верхушка, – скорлупа доходит ему до пояса. Потом он кладёт в желудёвую мисочку немного омлета и присыпает крупинками соли.
От этих бесподобных кухонных запахов разгорается аппетит. И только теперь я осознаю, что за всю жизнь не отведывал ничего, кроме старухиной каши. Разумеется, я фантазировал, рисуя в воображении всякие лакомства, но на самом деле мне знаком только вкус каши.
Матушка Хэрн выкладывает грибы на гладкий плоский камень и добавляет яйцо.
– У нас нет большой тарелки для тебя, – объясняет она. – Вот лучшее, что удалось раздобыть.