Уже больше часа бродил граф по весеннему лесу, беседовал о чем-то с сыном, восторгался букетами из первых цветов, что собирала и приносила на суд отцу его дочь. Внешне ничто не выдавало того чудовищного напряжения, в котором пребывал Абросимов и того волнения, которое охватило Дениса и Оленьку. Узкая лесная тропка резко ныряла вниз, на несколько мгновений семейство скрылось из глаз соглядатаев. Когда же те посмотрели на склон холма, то обнаружили, что преследуемые исчезли. Исчезли в буквальном смысле этого слова, словно сквозь землю провалились. Укрыться тут было совершенно негде, путь справа преграждала отвесная скала, лес же слева и впереди был редок и хорошо просматривался на сотню саженей, тонкие стволы не позволили бы спрятаться за ними даже ребенку.
Преследователи озадаченно переглянулись и принялись тщательно исследовать каждую кочку, каждый куст в надежде отыскать следы пропавших. Наконец один из них тихонько свистнул, подзывая своего товарища. Он указал на узкую расщелину в скале, скрытую от глаз охапками сухого валежника. Двое мужчин, с трудом протиснувшись через этот проход, вскоре оказались в небольшой пещере, из которой темный сырой коридор вел куда-то в глубь горы. Теперь стало понятно, куда юркнули беглецы, ясно было и то, что далеко уйти они не могли, прятались сейчас где-то в темноте вот этого коридора.
Подручные иезуита принялись совещаться, что следует предпринять дальше. Конечно, Абросимов обнаружил слежку, очевидно и то, что он заранее планировал побег, значит, эта рыжая ведьма, о которой говорил им Арконада, все рассказала своему мужу. Следовало немедленно сообщить обо всем тому, кто уполномочен самим генералом ордена. С другой стороны, их предводитель не исключал чего-либо подобного, предполагая, что Абросимов может попытаться скрыться. На этот счет были даны точные и строгие инструкции: задержать и привести к нему, буде же это по какой-либо причине трудно исполнить, убить всех безо всякой жалости.
После недолгого совещания преследователи решили не тревожить патрона, не вводить его понапрасну в грех гневливости, заставляя наказывать своих подчиненных за нерадивость, а самим исправить положение. Неужели же они не одолеют какого-то полусумасшедшего графа? Один из людей Арконады остался караулить у входа в пещеру, второй же, вытащив из кучи валежника несколько веток подлиннее и посуше, запалил их и двинулся, освещая себе дорогу, по коридору.