– Логично, – резюмировал Шрам, – и вполне правдоподобно. Завтра едем к этому Диме. Я и Стас. Думаю, внушительной крайновской физиономии будет достаточно, чтобы этот Власов рассказал нам все, что знает про нашего Власова. Юра, что есть еще?
– Больше ничего. На Власове числятся три сим-карты. Одна из них – тот номер, по которому всегда выходил на связь наш Дима. Еще две я не прозванивал.
– Правильно. Если по одной из них ответит Дима, который наш Дима – он вряд ли обрадуется звонку в два часа ночи. А нам с ним поласковее надо, аккуратнее. Завтра будем звонить, завтра. Еще есть что-нибудь?
– Больше ничего. Сети расставлены. Стас на связи с ГИБДД, я – с вокзалами и аэропортами, только это все зря. Не уедет он из Новосибирска. Не бежит он ни от кого. Так не бегут.
– Ясно. Значит на сегодня – все. Расходимся.
Дисциплинированный Крайнов поднялся быстрее всех и, кивнув на прощанье, исчез за дверью. Шрам собирался было уже последовать за ним, когда услышал голос Некрасова.
– Шрам, погоди. Я хотел спросить…
– Слушаю, Юра.
– Ты не сказал мне, что ты задумал. Для чего тебе Дима?
– Есть заказ, вот и все. Хороший и очень важный заказ.
– Такой, что справиться с ним может только Дима? Ребята Стаса не подойдут? Или сам Стас?
– Не подойдут. Там нужно не просто убрать. Там нужен несчастный случай, очень грамотный, к которому не придерешься и не подкопаешься. Такое может только Дима.
– То есть ты не скажешь мне, кого ты собираешься ликвидировать?
Шрам задумался. Сказать или не сказать? С одной стороны, что знают трое – знает и собака, да и есть вещи, которых лучше не знать, работая вслепую. Но с другой – не доверять Некрасову оснований не было. За семь лет совместной работы он показал себя верным, умным и исполнительным помощником. На него Шрам полагался так же, как на себя… ну, или почти также.
– Юра, поверь, ты не хочешь знать, что это за заказ и от кого он исходит.
– Это что сейчас за джедайские штучки были? – саркастически улыбнулся Некрасов. – Ты бы еще рукой по воздуху повел, будто Силу. Кто заказчик, я и так знаю. Сегодня, а точнее – уже вчера, последним в твоем расписании встреч был Мэтт Фелпс, шухер поднялся именно после твоего разговора с ним, а разговор был долгим. Ты говорил, что он скорее всего по сирийскому вопросу работает, но судя по тому, какую бурную деятельность мы развили после этой беседы – Сирией тут и не пахнет, тут что-то более крупное.