– Скажите, что я спущусь через минуту! – обрадовалась Клавдия.
Она полагала, что к настоящему моменту её спаситель разжился новостями. Подобрав украшения к тёмно-фиолетовому платью, соответствующему лёгкой печали, юная графиня неспешно спустилась и её проводили в щедро освещённый зал.
Гордон Лейт снова приветствовал её, учтиво привстав с резного стула.
– Прошу к нашему столу! К сожалению, мой сын уже спит, и я представлю вас завтра. Произнесём же молитву и приступим. Раймус проклянёт меня, если подумает, что я плохо вас кормил.
Море всяческих яств наводняло стол, сервированный только для двоих. А это значило, что соединять длани в хвалебной молитве тоже полагалось двоим. Меценат осторожно взял над блюдами обе руки Клавдии, сказал пару слов и слуги перекрестились. «К дьяволу твоего сына! – подумала девушка, с аппетитом глядя на деликатные песочные корзиночки с солёной икрой, – Надеюсь, ребёнок и впредь будет есть где-нибудь отдельно».
Безопасность и приятная атмосфера дома вернула Клавдии её природное лукавство. Попивая старое вино, она украдкой следила за новым другом, объятым задумчивостью. «Бедненький рыцарь Гордон Лейт. Думает, приютил скромницу, оранжерейный цветок. Или умело играет роль? В любом случае, я благодарна за приключение и кров. С радостью понаблюдала бы за тем, как он смущается, думая, что некоторые его мыслишки могут оскорбить мою добродетель. Если бы от неё осталось хоть что-то».
– Чему вы улыбаетесь? – тихо спросил хозяин прекрасного дома, – Не думайте, не осуждаю! Лишь рад, что вы обрели душевное равновесие. Новостями я пока не располагаю и сам этим огорчён.
– О… – растерялась Клавдия, – Вкус этого соуса напомнил мне нечто приятное из детства.
– Коль это не тайна, я бы послушал, – он тоже просиял, подцепив вилкой кусочек пустившего сок бифштекса.
– Сущая ерунда, но она может развлечь вас, – мило хохотнула Клавдия.
После ужина девица с наслаждением выскользнула из вечернего наряда и упала на кровать. Понимая, что до утра ничего не решится, ибо спят все: негодяи и праведники, ангелы и черти, она усилием воли избавилась от мрачных мыслей. Когда дрёма, обеспеченная сладким вином и сытостью, стала наваливаться на неё тяжёлым одеялом, Клавдия вдруг подумала, что круглое окно напоминает исполинский глаз.
«Что ж, дорогой Лейт, я тоже буду за тобой наблюдать. Утро подарит новые мысли», – решила графиня и забылась беспечным сном.