– А… ты свободна? Ну, в плане…
– Я поняла, в каком плане, Перси.
Фрейя задумалась. Формально у неё был Ричард, жаловаться на отношения с которым просто глупо. Но последняя их встреча закончилась не совсем на благоприятной ноте, которая как раз и заставляла задуматься, что между ними сейчас.
Больно. Больно осознавать то, что ты любишь человека, хочешь с ним быть, но не имеешь возможности сообщить об этом по тем или иным причинам. Они могут быть как и простые, укладывающиеся в одно предложение… а могут быть так и сложные, что порой сам запутываешься в реке мыслей, кишащей камнями, мешающими плыть дальше. Так и остаётся смириться с тем, что уже никогда между вами ничего не будет, а предыдущие воспоминания растворятся пеплом в огне времени. Фрейя откладывала подобный разговор наедине с собой до последнего, но после вопроса Перси откладывать уже было нечего. Она не хотела врать ему, но куда больше она не хотела врать самой себе. Ложь заключалась даже не в том, что она сейчас ему ответит. Она заключалась в понимании самой себя.
– Да. Да, я свободна, если ты об этом, – отводя взгляд, проговорила Фрейя.
Перси ничего не ответил, хотя если рассматривать глупую ухмылку как выражение своих мыслей, то всё же ответил. Он не имел планов на Фрейю и надеялся, что она не увидит в его вопросе ничего сверхъестественного. Впрочем, так и получилось, но никто из них читать мысли не умел.
В автомастерской Майка ничего не изменилось, кроме стартера под капотом «доджа». К изменениям всё же стоит отнести более отчётливые блики на стене от солнца, но это уже крайность.
– МАЙК! НУ ЧТО ТАМ?! – никто всё ещё не понимал, для чего Перси кричал.
– ТОЛЬКО ЗАКОНЧИЛ! ЗАВОДИ МАШИНУ!
Запрыгивая в салон, Фрейя будто оказалась в другом мире. Не сказать, что она была заядлым автолюбителем. Зато можно сказать об одной интересной особенности: она не могла водить новые автомобили. Под словом «новые» подразумевались все машины, вышедшие с конвейера позднее 1975 года. Электрические стеклоподъёмники, тонны пластика, различные помощники управления – всё перечисленное не укладывалось в голове девушки.
Она включила зажигание. Для запуска двигателя оставалось провернуть ключ на несколько градусов. У Фрейи замерло сердце, словно она первый раз села за руль «челленджера» и в первый раз выезжала на дорогу. Выдохнув, машина с характерными звуками начинала прокручивать «новый» стартер. «Додж» завёлся и озарил звуком выхлопной системы пространство внутри мастерской, сообщая, что он восстал из мёртвых. На лицо Фрейи натянулась глупая ухмылка.