– Ну что молчите?– подтолкнул руководитель.
– А что тут говорить?– неожиданно резко сказала женщина, которая, как она утверждала, когда-то училась на одном курсе с Шукшиным.– Графоманство и больше ничего.
Наденька была ошеломлена, потрясена, обескуражена. Всё что угодно, но такой «рубки с плеча» она не ожидала. Ей было очень обидно за неудачный дебют, но сдаваться она не собиралась.
Однажды с каким-то плакатом в руках на занятия явился Слава. Как перешагнул порог, так и развернул его. Оказалось, это была афиша вечера юмора. И что особенно интересно, рядом с фамилиями известных авторов стояла Славина фамилия. Весь вечер он был в приподнятом настроении, всех перебивал, спорил, а потом вдруг впал в откровения и чуть не со слезами на глазах стал благословлять наступившую демократию, при которой и он, Слава Степанов, простой инженер, может принимать участие в концертах рядом с именитыми мастерами. При этом он с горечью в голосе вспомнил, как ещё совсем недавно чуть ни покончил жизнь самоубийством, потому что не было демократии, и его зажимали. Чтобы спасти его рассудок и облегчить страдания, коварные врачи делали Славе какие-то уколы, от которых у него начинались галлюцинации с ещё большим помутнением разума. Все сочувствовали недавним страданиям Славы и радовались его спасению.
Совсем недолго пришлось Наденьке Чернышовой посещать курсы литературного объединения. Как-то перед очередным занятием подошла к ней одна из так называемого «актива» и въедливо начала выведывать, не хочет ли она покинуть курсы, вроде бы очень много желающих скопилось, трудно проводить занятия. Наденька в свою очередь спросила, почему в таком случае не уйдёт она сама, не освободит другим дорогу; на что получила разъяснение, мол она занимается на курсах больше семи лет, входит в «костяк» объединения, привыкла к другим членам «костяка» и не собирается с ними расставаться.
И хотя Наденьке Чернышовой очень не хотелось бросать начатое дело и расставаться с полюбившимся коллективом единомышленников, после такого заявления она уже не могла оставаться в литобъединении. Раз «костяку» тесно, надо уходить. Ну что ж, прощай союз энтузиастов, здравствуй индивидуальное самовыражение!
Прошло три года. Рассказы Наденьки Чернышовой стали появляться на страницах журналов. Редакторы находили в них живую прелесть.