Бессердечный охотник - страница 14

У Гидеона не было доказательств, что это дело рук Багрового Мотылька, но было стойкое предчувствие. Убийства стражей обычно происходили прямо перед тем, как Мотылек вытаскивал заключенных из камер, даже несмотря на постоянно усиливающиеся меры безопасности. В этом Мотыльку могла помочь только магия, а для заклинаний нужна кровь. Свежая кровь.

Кто из нас следующий?

Гидеон провел руками по лицу, стряхнул воду с волос, взял полотенце и принялся вытираться, решив, что надо переключиться. На что-то другое.

Например, на оперу.

Да. Хороший вариант. Он мысленно выстроил вечер, размышления отвлекли немного от холода в ванной комнате.

Он наденет форму и отправится в театр. Пока на сцене будет идти никуда не годное представление, Харроу расскажет ему, что узнала о Мотыльке. И потом, вернувшись наконец домой, он будет лежать в постели и, засыпая, вооруженный новой информацией, продумывать план охоты на монстра.

На этот раз он его поймает.

Но для начала надо выдержать вечер в опере. Занятие менее приятное, чем поход под дождем по грязи к логову ведьмы.

Единственный плюс во всем этом – то, что он пропустил первое действие.

Здесь, в фойе, охотник на ведьм, или страж Кровавой гвардии, выделялся, как мак на лугу. Их форменную одежду нельзя было не заметить даже в толпе ярко одетых людей. Но Гидеона среди них не было.

Может, его сегодня здесь вообще нет.

Если старший брат Алекса схватил Серафину, скорее всего, он до сих пор с ней работал. Или решил отдохнуть остаток вечера и ночи.

Руна не могла отделаться от мысли, что именно Гидеон сорвал платье с Серафины и заставил стоять обнаженной под дождем, пока охотники осматривали тело на предмет шрамов.

От этой мысли зубы сжались сами собой.

Гидеон Шарп.

Как же она его ненавидит.

Пока ярость Руны кипела, как раскаленная лава, она продолжала пробираться сквозь толпу, двигаясь ловко, с улыбкой и счастливым выражением лица, раздавая комплименты по поводу причесок и нарядов или восхитительных ужинов зажиточных граждан Новой республики, на которых побывала на прошлой неделе. Нигде не задерживаясь надолго, она не прекращала искать в толпе до боли знакомую алую форму.

Руна мысленно оценивала людей: сотрудник Кровавой гвардии, сыновья и дочери членов трибунала – люди, не только обладающие хорошими связями, но и любящие подчеркивать это, выставлять напоказ, нередко попутно выдавая ценные сведения. От их разговоров в воздухе стоял гул, будто в помещение залетел рой пчел, привлеченных пыльцой.