– Некоторые сделки происходят не сразу, – я вернул самообладание – не привык показывать свое настроение.
– Я советовал подождать, – упрекнул Ричард, слишком потрясенный, чтобы понять, как далеко я могу зайти. – Нужно было прислать мне устав компании, как я просил.
Ричард – отличный юрист, он считает себя своего рода консультантом. К сожалению, его советы выходят далеко за рамки профессиональной сферы и, на мой взгляд, он слишком осторожен. Я поднес сигару к губам, но, прежде чем затянуться, решил прояснить одну деталь:
– Предполагается, что акционеры знают условия продажи.
– Не все страдают обсессивно-компульсивным расстройством, как ты, – огрызнулся он.
Кузен переживал не напрасно: мои решения влияли не только на мой капитал, но и на его финансы. Его отец, прежде чем уйти из жизни, накинув петлю на шею, промотал семейное состояние из-за алкоголя и игровых долгов. Если бы не мое вмешательство, Лэньоны разорились бы. Их положение сейчас зависело от меня, точнее, от денег, которые я вкладывал, чтобы они могли продолжать свой бизнес.
Я поднял подбородок.
– Неудача не синоним поражения.
Ричард покачал головой, молча опустился в кожаное кресло, прихватив третий стакан бренди. Подражая ему, я откинулся на мягкую спинку и насладился вкусом сигары «Кочиба Бихайк».
– Нам следует поговорить о более важных вещах, – вступил в беседу Габриэль, младший Лэньон, привлекая наше с Ричардом внимание.
Засунув руки в карманы дорогого смокинга, Габриэль стоял возле окна и рассматривал темное лондонское небо. В нескольких шагах от нас гордо возвышался Биг-Бен, окутанный тонким покрывалом тумана. Зрелище, которое меня всегда завораживало.
– Что ты имеешь в виду? – скучающе буркнул Ричард.
Габриэль повернулся, его глаза обрамляли мимические морщины. Он был моложе Ричарда и даже меня, но иногда казалось, что он вдвое старше нас. Может, это связано с его работой: он психиатр. Соприкосновение с проблемами других людей требует немалых усилий, как душевных, так и физических. Я ему не завидую: мне сложно вникать в чужие эмоции – свои-то понимаю с трудом. Но вот страсть, с которой Габриэль посвящает себя пациентам, восхищала. С такой же страстью я управлял «Башней Бердвистл».
– Есть ли новости от Джулиана?
Вопрос адресовался мне. Я закрыл глаза. Мой близнец – больное место. Не люблю, когда речь заходит о нем, и, честно говоря, не имею ни малейшего представления, где брат сейчас.