Чтобы скрыть неловкость, инспектор откашлялся в кулак.
– Мне именно так и показалось сегодня на похоронах, – сказал он.
– Ах, вы там были?
Валантен кивнул. За несколько минут до этого, представившись девушке как инспектор полиции, расследующий обстоятельства смерти Люсьена Доверня, он умолчал, что следовал за ней от самого кладбища.
– Почему вы держались в стороне? – спросил молодой человек.
– Мне подумалось, Люсьен хотел бы, чтобы я проводила его в последний путь. Но посудите сами, было бы уместным мое присутствие среди тех благородных дам и господ, которые туда явились? Едва ли.
Она сказала это безо всякой горечи или обиды – просто констатировала очевидное, то, с чем не поспоришь. И Валантен невольно взглянул на нее с новым интересом. Похоже, он познакомился с весьма необычной особой, обладавшей искренностью, твердостью характера и привлекательной внешностью, но при этом начисто лишенной жеманности и деланого кокетства, столь характерных для танцовщиц и актрис.
«Должно быть, она производит ошеломляющее впечатление на большинство мужчин. Неудивительно, что у молодого Доверня при виде ее вырастали крылья», – подумал Валантен.
– Сестра Люсьена призналась мне, что он разительно изменился в последнее время, и намекнула на появившееся у него нервное расстройство, сопровождавшееся приступами лунатизма. Вы ничего подобного за ним не замечали?