Тем же вечером двое здоровенных мужиков, восторженно матерясь, втащили этот чудовищный агрегат в нашу квартиру, на выдохе спросили "Где ванная?" и буквально зашвырнули машинку туда. Когда аппарат коснулся пола, содрогнулась не просто наша квартира, содрогнулась земная твердь до самых недр!
Вы думаете, современные машинки тяжелые? Те, которые рассчитаны на загрузку 6 килограмм белья, и у которых в днище вделана чугуняковая пластина, чтобы при отжиме эта хреновина не ходила ходуном? Да, они тяжелые. Но рядом с тем жутким советским монстром из моего детства, они – ну просто Давид рядом с Голиафом! Нет, машинка не была огромной, с некоторой натяжкой ее можно было даже назвать компактной. Она была просто тяжеленной! Инструкция к ней отсутствовала, ибо потерялась за давностью лет, потому как машина явно была старше меня, да и к моей маме, наверное, имела полное право обращаться на "ты", поэтому точного ее веса я так и не знаю. Но, судя по физиономиям тех двоих, что к нам ее заносили, килограмм 120 в ней было точно.
Почему она была такой? Все просто: этот монстр был детищем советского машиностроения, в котором не знали слов "пластик", "композит" и "эргономика". Машина была надежной, несокрушимой, а случае войны из нее наверняка можно было бы извлечь элементы танковой брони или запас патронов калибра 7,62.
Машину звали "Эврика", и, увидев ее впервые, я мрачно пошутил, что именно это название в ужасе выкрикивал Архимед, голышом выбегая из ванной комнаты. Причем, вполне возможно, увидел он конкретно ЭТУ машину… Я не знаю, когда конкретно в СССР начали делать стиральные машинки-автоматы, но весь ее вид, вся ее мрачная сила и аура несокрушимой мощи намекали на то, что она помнит как минимум Сталина.
– Зато она автомат! – гордо заявила крайне довольная покупкой мама.
Мама еще не знала, что всего через десяток лет ее поразит болезнь всех людей ее поколения, выражающаяся в недоверии ко всему современному и автоматическому. Мама не знала, что в будущем, когда у нее в ванной комнате будет стоять НОРМАЛЬНАЯ машинка-автомат, она будет замачивать белье, не доверяя ее режиму предварительному застирывания, и подливать в нее воду во время стирки, мотивируя это тем, что глупая машина наливает воды слишком мало, явно недостаточно, чтобы стирать по-настоящему качественно. В тот момент она просто радовалась, что теперь ей не придется стоять возле ведра с пропеллером, сливая и заливая воду, и крутя ненавистную ручку отжималки, прозванной в народе губозакаточной машинкой.