А вот у наших друзей – семьи Божко – девочка моего возраста умерла.
На станции Шумиха Курганской области нас выгрузили. Дальше повезли в прицепе грузовика. Это был большой ящик на полозьях. Как я упоминала, уже выпал снег. Ехали долго, останавливались в деревнях. Мама Василиса и другие женщины шли проситься на ночлег. Каждый раз мама удивлялась, как люди с готовностью принимали нас: четверых взрослых и двух детей. Как-то укладывали всех, не высказывая ни малейшего неудовольствия.
В деревне Заманилки Курганской области мы жили у одних людей довольно продолжительное время. Впервые за последние месяцы я попила молока. Потом мы поехали в Кислянку Усть-Уйского района Курганской области. Туда направили мамусю завучем в школу. С нами поехала мама Василиса и Стасик. Для деда Кузьмы в Кислянке работы не нашлось, а в Заманилках он сразу же устроился. Он просил, чтобы Василиса осталась с ним, но она не могла покинуть дочь с маленькими детьми. Мамусе же нужно было ходить на работу. А с кем оставить детей? Аллочке исполнилось всего полгода.
Так дед и прижился в Заманилках, изредка приезжал в Кислянку. Помню, как Аллочка плакала, видя деда в белом белье, когда он, ложась спать, раздевался. Когда ложился и укрывался одеялом, Аллочка замолкала, как будто предвидела его скорую кончину. В Заманилках он упал с высокого воза с сеном прямо на огромный крюк, предназначенный удерживать дополнительные панели воза. Распорол живот и вскоре умер.
Воспоминания об эвакуации вызвали размышления, волей-неволей приходится сравнить беспорядочный поток беженцев с востока в Европу. В Европу они попадают на утлых плавсредствах, часто тонут в Средиземном море, а затем испытывают массу трудностей в жизни на новом месте.
В СССР всё было по-другому. Был создан эвакуационный совет при правительстве. Поэтому потоки эвакуированных следовали в точно определённые места. Как я упоминала, мы должны были ехать в Казахстан. Обстоятельства изменились, и нас чётко переориентировали в Курганскую область на границу с Казахстаном. Все были трудоустроены и обеспечены жильём. С нами в Кислянке оказались и семья Божко, и еврейские семьи. Когда я пошла в первый класс, я сидела за одной партой с Юлей, еврейкой из эвакуированных. Их поселили на первом этаже единственного в деревне двухэтажного дома. Страну охватил хаос войны, мужское население было оторвано от рабочих мест, промышленность столкнулась с большим дефицитом работников, но спасение детей, женщин, стариков проводилось чётко и упорядочено.