Мэйлинь почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы. Капитан одобряюще улыбнулся:
– Еще чаю?
– Нет, спасибо! Я очень благодарна вам за все, что вы для меня делаете! – и Мэйлинь торопливо встала и распрощалась. Ей хотелось поскорей остаться в одиночестве, чтобы не расплакаться при капитане.
* * *
Дирижабль неподвижно висел над облаками. Облачность была сплошная, без разрывов.
Навигатор подошел к своему столику с лежащей на нем развернутой картой, положил секстант, еще раз пробежался глазами по своему блокноту, плотно исписанному цифрами вычислений, после чего повернулся к Штейнбергу:
– Капитан, я практически на сто процентов уверен, что мы над Томском.
– Это хорошо. Жаль, ваши приборы не могут показать, где там, – он ткнул пальцем вниз, – кончаются облака.
– А давайте я посмотрю, – предложила Мэйлинь.
– Хорошо. Попробуйте.
Выйдя в эфирный план, Мэйлинь стала спускаться вертикально вниз. Пройдя сквозь облака, она зависла у их нижнего края и стала осматриваться. Город был совсем недалеко, а главное, он находился на берегу широкой реки, что точно могло дать требуемый запас по высоте. Отлетев к самому берегу реки, она поднялась вертикально, прошла сквозь облака и высмотрела висящий над ними «Юньшань». После чего вернулась на мостик.
– Капитан, мы рядом с городом. Парой километров левее от нас протекает река, она достаточно широкая. Город на ближнем к нам берегу. Нижний край облаков где-то на трехстах метрах заканчивается. В городе много заводских труб, прикинула по дыму, а в центре еще большой храм, облака начинаются заметно выше него.
– Фройляйн, – капитан расцвел в улыбке, – я не знаю, какие ваши планы на отдаленное будущее, но в составе команды нашего корабля для вас всегда будет место!
После чего он нажал несколько кнопок на пульте управления. Раздались звонки, стали мигать лампочки. Он перевел рычаги механического телеграфа, передающего сигналы в машинное отделение:
– Все по местам! Идем на посадку! Лево руля на тридцать, малый ход! Снижаемся медленно. Как только пройдем облака, спуск сразу прекратить.
Облака плавно стали приближаться, и скоро все пространство вокруг затянуло молочной пеленой. В рубке повисла напряженная тишина. Через некоторое время прозвучал голос наблюдателя:
– Вижу землю!
За окнами стало понемногу светлеть, видимость на глазах улучшалась, и перед ними открылся пейзаж сибирского города.