– Ты ничего не знаешь об этом месте, Эйвери. Здесь, как и во всем мире, свои жестокие правила. То, что произошло с Рэйной… ужасно, но никто не должен знать, если она сама просила не относить её даже в больницу. Потому что это сделал сам Ашер, то есть человек, которому ничего не сделаешь. Если бы это был какой-нибудь другой ликтор… то ещё можно было бы пожаловаться или что-то подобное, но сейчас, именно в данной ситуации, мы бессильны.
– Ты её видела, Зарина? Он избил её… тело Рэйны…
– Некоторые мужчины получают таким образом удовольствие, Эйви.
– Удовольствие?
Я отшатнулась от такого слова, как от пощечины. Даже в самых изощренных фантазиях не могу представить, как можно получить от подобного удовольствие.
– Да. Ашер из таких. Ранее уже была девушка, как Рэйна. Он долго… был с ней, несколько месяцев.
– И что с ней стало?
Зарина замолчала на несколько долгих секунд.
– Её нашли мертвой у себя в доме.
– Она жила отдельно?
– Да.
– И как именно она умерла?
– Вскрыла себе вены.
Я опустила взгляд и отошла от женщины на шаг, чувствуя лишь жалость к той девушке. Если она решила таким образом свести счеты с жизнью, то что ей довелось пережить? Не представляю.
– И никто ничего не сделал?
– Ты меня не слушала, Эйви? Ашеру, за исключением О’Нила никто не может ничего сделать. Да и последний не станет избавляться от одного из лучших ликторов из-за какой-то девки. Поверь, О’Нил сам не лучше.
Теперь я понимаю слова Эллиота. Наверное, Зейн исключение из всех ликторов. А все остальные такие же, как и этот Ашер. Если бы мы с Тоби встретили тогда не Зейна, а кого-то другого, то уже были бы мертвы.
– Теперь давай возвращаться обратно. Понимаю, что это сложно, но тебе нужно лечь и просто уснуть, забыть об этом. Рэйна поправится, ты и так сделала многое, Эйви.
– Физические раны заживут, а что насчет душевных? Как ей жить дальше с этим? Может быть, Ашер вообще её изнасиловал…
Да, есть такая мысль, потому что я видела следы крови возле её внутреннего бедра, но из-за ран сложно понять, так ли это или нет. Состояние нижнего белья тоже свидетельствует о моей догадке.
– Это уже не твоя забота. Ты ей не мать и даже не сестра. Идем.
Понимаю, что женщина права, но сложно смириться с бесчеловечностью.