Я помню ванну, наполненную розовой от крови водой. Лицо сестры над водой. Тогда я увидел, как смерть меняет человека. После смерти мы делаемся непохожими на себя. Мы становимся неподвижными пластмассовыми манекенами с чужими застывшими лицами.
Сестра не выдержала двойного предательства. Никто из нас, близких людей не помог ей, не поговорил, не утешил. Бедная девочка была одна. И она ушла от нас. Ночью, пока все спали. Она пришла в ванну, включила тёплую воду. И смотрела, как красные струйки крови поднимаются к поверхности воды. И как с ними уходит из неё жизнь.
Никто ничего не почувствовал, не проснулся, не спас её. Даже я.
Я помню, как кричала мама. Она не плакала, только кричала. Сам я не мог говорить, меня как будто заморозило. Всё время было холодно. Мамин муж вызвал полицию. Кажется, меня тоже допрашивали. Кажется, я что-то отвечал.
Всё, что было потом я помню обрывками фраз, образов. Мамино постаревшее лицо. Форму полицейских. Такси в аэропорт. Самолёт. Дедушку, который встречал меня. То, как он радовался встрече, расспрашивал меня, а я не мог отвечать.
Я пришёл в себя дома через несколько часов. Помню, что стоял у окна, а в отражении стекла видел ванну с розовой водой и чужое взрослое лицо сестры. Меня вырвало. А потом я заплакал. Впервые после смерти сестры. И после этого смог связно рассказать всё бабушке и дедушке.
Я не по звездам о судьбе гадаю…
На следующий день голова у Феликса болела так, что ни на одну работу он пойти не смог. И это его не радовало, потому что надо на что-то жить и чем-то платить кредиты. Деньги сами себя не заработают. Всё это Феликс сказал себе, когда утром вернулся домой от Юрки, напился воды и лёг спать дальше. Проснулся он к вечеру. Увидел шесть пропущенных звонков от Юрки. Отругал себя за то, что дрых и ничего не слышал. И сразу же перезвонил.
– Юр, ты чего звонил? – спросил Феликс.
– Заходи ко мне, посидим, поговорим.
– Извини, не могу. У меня работа, – соврал Феликс.
Идти к Юрке он сегодня не хотел. Если каждый день так напиваться, можно остаться без работы.
– У меня тоже работа. Но я туда с утра позвонил и сказал, что плохо себя чувствую. Между прочим, не соврал, – сказал Феликсу Юрка.
– Ты начальник Юр. Мне так нельзя.
– Ну, ладно, как хочешь. Слушай, а скажи ещё раз, как зовут твоего следователя. Ну, того, который не хочет твой телефон искать.