Уроборос, или Мир наизнанку - страница 17

Вот я проснулась, лежу, в квартире и на улице тихо, ничего пугающего не происходит и тем не менее я не могу заснуть. Что мне мешает? А мешает именно этот непрерывный поток тревожных мыслей, эти мучительные диалоги в голове. Именно они и создают тот внутренний шум, который будит мозг, не давая ему уснуть. Только засыпаешь, вдруг опять какая-то мысль и опять мозг начинает работать вхолостую, пытаясь решить несуществующую проблему. Я поделилась своими соображениями на этот счет с подругой и вот что она ответила: «Я раньше не задумывалась, но вот сейчас думаю, мы же стараемся избавиться от лишнего шума, например важна тишина дома, важно визуальный шум убрать, никаких кричащих предметов или бардака, чтоб глаз отдыхал. А ведь мысли – это тот же шум. И он мешает очень и утомляешься».

Я знаю, какая сложная проблема бессонница, как много различных медицинских препаратов и систем создано для борьбы с ней. Но попробуйте, ложась спать или проснувшись ночью, остановить усилием воли поток сознания, постарайтесь не думать ни о чем, сосредоточившись на собственном дыхании. И вы не заметите, как уснете. По крайней мере, для меня это способ оказался самым действенным.

Я писала ранее, что основную массу эмоционального дискомфорта мне доставляли сложности в личных коммуникациях, отсутствие устойчивой привязанности и приступы трудно купируемой тоски.

Немного хронологии. Летом 2019 г. мне приснился очень яркий, невероятно реалистичный и оттого хорошо запомнившийся сон: я подхожу к своему подъезду, и мне становится не по себе от того, что дверь подъезда выглядит не так, как я привыкла – она деревянная и без домофона, такие были в советские времена. Захожу внутрь и вижу другие перила, другие лифты, другая краска на стенах, все говорит о том, что это прошлое, примерно середина 70-х. Поднимаюсь на свой этаж, подхожу к двери своей квартиры и осознаю, что меня там никто не знает, что там живут ее первые владельцы, еще молодые, и нет смысла с ними заговаривать. Спускаюсь вниз, иду по направлению к соседнему дому и пытаюсь понять, что мне делать, ведь у меня нет ни документов, ни денег, я не знаю, как я сюда попала и как отсюда выбираться. К тому же в настоящем меня ждет и, вероятно, не дождется сын, и надо его предупредить, что я не приду домой. Достаю свой телефон, набираю номер сына, он отвечает, я говорю: «Сыночек, я попала в прошлое и не знаю, как вернуться». В этот момент телефон в моих руках превращается в пыль. Я пытаюсь сообразить, что делать и прихожу к выводу, что единственный человек, который может мне помочь – это мама, и мне надо добраться в Минск, найти наш дом у Привокзальной площади, во сне я думаю, что смогла бы его узнать. Понимаю, что она мне не поверит, ведь мне 45, ее дочери примерно 2–3 года, а ей самой лет 25. Я понимаю также, что я знаю прошлое и будущее и смогу убедить ее в том, что я ее выросшая дочь. И мы найдем выход. На этом я проснулась. Я удивилась такому сну, но в целом, не придала ему значения.