– Можно счет? – прошу проходившего мимо официанта.
– Оплата картой? Наличными?
Открываю счет. Меня ошпаривает и кидает в ледяную воду. Сердце противно сжалось, но от этого не перестало колотиться, как гвозди забивает.
Твою мать.
– У вас есть что-то вроде кредита? – стараюсь выдавить улыбку.
Она получается натянутой. Официант морщится, глядя на меня.
Где были мои глаза, когда я заказывала бутылку за двадцать тысяч рублей? Была же цифра в полтора раза меньше!
– Кредита? – ехидно переспрашивает.
– Ну да. Часть плачу сейчас, а другую, скажем, через месяц? – включаю все обаяние, которое наковыряла на дне.
– Нет, – твердо отвечает. – Оплата наличными или картой? – повторяет, будто и не спрашивал.
«Да у меня денег нет ни там, ни там» – воплю, что есть сил.
Но мне остается лишь буравить его взглядом.
– Я зову директора.
Он уходит. Я обхватываю себя руками. По щекам снова катятся слезы и прожигают кожу своей горечью.
Мою душу сегодня вынули, смяли как исписанный лист бумаги, и втолкнули обратно. Этот комок внутри колет острыми краями.
Сейчас я чувствую, как достигла этой точки. Она называется полная жопа. И что делать, Тая?
– Надеюсь, Вы плачете не из-за моего телефона?
Кофейные глаза искрят в полумраке. Улыбка его чарует, что глупо улыбаюсь в ответ и выгляжу полной дурой.
Душа зажмуривается.
– Присяду? Не возражаете? Ник, и принеси нам еще, пожалуйста, бутылочку вина.
С утра трещит башка. Но я упорно пытаюсь это игнорировать.
Виски долбят маленькие, противные молоточки. Удары четкие, бьют по цели. И боль расползается корявыми волнами по всему черепу.
Напротив меня сидит Ольшанский. Заливает что-то. Кажется, про отдых рассказывает. Несколько дней назад он вернулся с семьей из Испании. Сейчас мне в красках расписывает все, вплоть до количества баров на улицах.
– Поделишься планами? – Олег перестал трещать про отдых.
Наконец-то.
Не склонен к зависти, но после его рассказов о семье, о Нине, о ребенке душа принимает зеленоватый оттенок. Кажется, такого цвета зависть?
– Если ты про бизнес, то в планах открывать еще один ресторан. С этим вон как закрутилось.
Неделю назад мы отмечали год со дня открытия «Panorama». Ольшанского, понятное дело, не было.
– И где?
Улыбаюсь. Хочется потомить его. Пусть помучается. Любопытство мигает на его лбу неоновыми буквами как вывеска «Интим магазина».