Дедушка Арамис был единственным человеком в долине, который владел магией, и все ему безоговорочно доверяли. Он был высоким щуплым стариком с сухими волнами бирюзовых волос и смуглой сморщенной кожей, а его глаза всегда светились добротой и мудростью сквозь такого же необычного цвета радужку. Он носил длинный белый плащ, а на его рукавах были подвешены старинные амулеты. На каждом из них были выгравированы различные символы, и никто, кроме самого Арамиса, не мог их прочитать. И на все вопросы об этом колдун отвечал:
– Здесь запечатлена тайна благословления храма Трёх. Но на то они и тайны, что не должны быть раскрыты никогда на свете.
– Дедушка Арамис, но вдруг это что‐то важное? – причитали каждый раз ребята, будто бы случайно дёргая старика за талисманы. – Секрет мироздания, например, или проклятье какое…
– Прикусите языки произносить нечто подобное, – сердился Арамис. – А то Трое благословлять вас не станут. И наплачете вы потом реку глубже вод Погибели.
Подростки безумно боялись, что деревья храма не даруют им благословление. Прабабушки и прадедушки с ранних лет втолковывали потомкам о том, что не получивший его по достижении семнадцати лет человек обретёт проклятие и никогда больше не сможет вернуться в родные земли: он будет изгнан навеки своей расой и даже самой природой.
Дорога до храма же лежала через Хмурый лес с чёрными, как уголь, высокими деревьями, через которые не проникало ни крупицы солнечного света, и именно поэтому без магии дедушки Арамиса делать там было нечего. И каменный орёл Норио, под крыльями которого сейчас прятались Амэя и Ран, родился именно в этом лесу. О том, почему же сейчас он в виде изваяния украшает фонтан рыночной площади, разумеется, никто не знал.
Ран в шутку возмутилась:
– Могла бы и по имени назвать.
– Хорошо. Сейчас как окликну его!
– Нет, Амэя!
Девушки покатились со смеху и тут же испуганно зажали друг другу рты руками, прячась за туловище орла Норио. Краем глаза одна из них заметила, что Ивао, заканчивающий приклеивать кусочек палатки, закрутил головой в поисках источника шума.
– Вот напасть, сейчас он нас найдёт, – нахмурилась Ран, напряжённо следя за парнем. – И подумает, что мы за ним следили.
– Дела ему нет до того, кто тут хихикает, – заверила подругу Амэя. – Починит палатку – и след его простынет. Никому не хочется мокнуть под дождём!