Жуткое соседство. Особняк с привидениями - страница 6

В 1789 году некий господин Гильотен изобрёл гильотину. И спустя три года Николя Грязнодэль стал первым палачом, которому поручили испытать на одной из парижских площадей это устрашающее орудие. И это плохо кончилось. Николя во всём добивался совершенства, а потому накануне первой казни решил проверить, нормально ли работает новое устройство. Он оказался прав: механизм был плохо отрегулирован, и лезвие упало раньше времени. Хлоп! Николя Грязнодэль лишился головы. Потом орудие отладили, и в годы Французской революции оно работало безотказно. Однако палач об этом уже не узнал, поскольку лезвие перерубило его шею, он погиб на месте и стал призраком, получившим имя Безголов. Его голова уже не соединялась с телом, а только была к нему приставлена. Призрак, просыпаясь утром, брал голову и прилаживал её на место, но иногда забывал, а то и вовсе оставлял где попало. Но и в этой ситуации нашлись свои преимущества. Безголов мог вертеть головой, держа её в руках, и видеть то, что происходило у него за спиной. У этого призрака, можно сказать, были глаза на затылке.

Безголов только собирался зачерпнуть ложкой невидимое куриное рагу, как в кухню вошли его товарищи. Привидения не едят, но Безголов всё ещё не мог с этим смириться. Его приятели объяснили ему ситуацию. Не все хором, а только Сопелиус. Полноги старался его не перебивать, только всё твердил:

– Это серьёзно, серьёзно, очень серьёзно!

– Колено мурены! Да уймись ты, балласт! – рявкнул Сопелиус, опустив кулак на фуражку почтальона, чтобы тот наконец замолчал.

Безголов сообразил, что ему придётся отложить свою трапезу. Их было четверо, не хватало только одного призрака, чтобы собрать Пепельный совет. Точнее, одной призрачки.

Четверо призраков и всего одна призрачна, да, мальчиков и девочек в этом доме действительно было не поровну. Однако если у девочки такой характер, то она одна стоит двоих, а то и троих…

– Надо сходить за Цвёточкой, – прозрачно намекнул Тутонкартон.

Даже он не забыл, что Цветочка никогда не покидала своей комнаты. Она на всех дулась. Обычное дело для юного существа четырнадцати лет от роду (взрослые называют это «кризисом подросткового возраста», они слишком быстро забыли, что сами через это прошли). Но нечасто случается, чтобы юная девушка дулась на всех уже триста лет.