Сделав паузу, он словно хотел добавить что-то резкое про то, откуда я прибыл, но осёкся. Я понял недвусмысленный намёк, сжал зубы и кивнул. Эскарт между тем бегло посмотрел на нас обоих, молча оценил ситуацию и распорядился:
– По местам!
Пока командир отворачивался, Галуш негромко вздохнул и скользнул поближе. В его взгляде смешались настороженность и капля сочувствия.
– Смотри, парень, без глупостей, а? Может, и сработаемся. Кто знает…
Я лишь кивнул ещё раз. У меня внутри бурлила целая буря чувств: досада, обида, азарт – всё сразу. Ведь секунду назад у меня в руках был удивительный клинок, а теперь – чужой автомат, хозяин которого явно не слишком рад делиться им со мной. Но приказы есть приказы, и я старался держать лицо.
Галуш отошёл назад, старательно пряча свой скептицизм, а я перевёл дыхание и встал в строй, крепко сжимая металлический приклад. Всё происходящее казалось мне нелепым и непонятным: только что в моих руках пульсировал тот удивительный клинок, а теперь я держу чужой автомат, да ещё и не по доброй воле хозяина.
Я чувствовал, что вокруг витало напряжение – словно все вокруг видели, как у меня отняли оружие, но никто не решался что-то сказать. Может, тут так принято? Или это какой-то особый порядок? Я понятия не имел.
Сердце стучало сильнее обычного, в груди копилась растерянность. «Почему именно я?» – крутилось в голове. Но задавать вопросы, похоже, было не принято, да и к кому обращаться? Оставалось только покорно стоять в строю, стараясь не выдать своего замешательства.
«Наверное, со временем всё выяснится», – подумал я, хоть и не верил в это до конца. В конце концов, я был рад хотя бы тому, что не остался вовсе безоружным. Но ощущение, будто я чужак среди солдат, которые давно привыкли к местным порядкам, не отпускало.
Эскарт несколько раз прошёлся вдоль строя, сверля нас холодным взглядом. Внезапно он махнул рукой, и все, не задавая вопросов, двинулись к высоким воротам, ведущим за пределы плаца.
Я брёл вместе с остальными, всё ещё не понимая, что происходит и почему у меня отняли то странное оружие. Майк, похоже, был в приподнятом настроении и шагал рядом, периодически глядя на меня искоса.
«С чего это я ему брат?» – мелькнула мысль. Но я лишь пожал плечами и опустил взгляд, снова погружаясь в собственные противоречивые чувства. Я пытался собрать мысли в кучу и понять, что сломалось в моём «плане» на жизнь, когда меня лишили того необычного клинка.– Ну ты, брат, даёшь! – он буквально светился от радости. Видно было, что вся эта сцена с колонной и оружием его завела.