– Кто вы вообще? – задал я вопрос в его спину, с трудом переводя дыхание. – И почему я здесь?
Он, казалось, даже не обернулся. Только плечо едва заметно дёрнулось – то ли от раздражения, то ли от презрения.
Мы прошли ещё несколько десятков шагов и оказались в просторном зале, где в сырых стенах виднелись низкие проёмы, а по периметру стояли такие же люди в синих мундирах. При нашем появлении они вытянулись по стойке «смирно». Во главе зала высился каменный постамент с узорчатой колонной. Тут уж я и вовсе почувствовал себя героем какой-то фантасмагории: военная дисциплина рядом с полуразрушенными стенами и факелами – всё словно из сна или из древней легенды.
– Прибыл, командир, – громко сказал мужчина, проводивший меня. Под колонной возникла женская фигура – худощавая, но в осанке сквозила твёрдость. Лицо её скрывала тень, лишь серебристые пряди волос были видны в колеблющемся свете факелов.
Я вздрогнул: откуда она знает моё имя, точнее, мой позывной?– Прекрасно, – сказала она тихим, но отчётливым голосом. – Леон, так?
– Да, – ответил я, вздёрнув подбородок, стараясь сохранять остатки воинского достоинства. – Но как вы…
– Здесь мы многое знаем, – прервала она меня, словно давая понять, что расспросы неуместны. – Тебе предстоит служба в нашем гарнизоне. Ты потерял старый мир – теперь у тебя есть новый, и в нём ты будешь солдатом. В прочем, как и в старом…
Я сжал кулаки, но промолчал. Что бы это ни было, бунтовать и бросаться на людей в мундирах, когда я в одной рубахе и безоружен, – не самая умная идея.
– Слушаюсь, командир! – отчеканил Эскарт, вытянувшись по стойке «смирно». Затем он резким кивком дал понять, что пора двигаться.– Эскарт, – обратилась она к мужчине, который меня привёл, – проведи его в казарму. Пусть получит обмундирование, инструктаж и начинает подготовку.
Мы покинули главный зал и оказались в узком проходе, который постепенно вёл вверх. Наконец я выбрался из подземелья и зажмурился от яркого солнца. Лёгкий ветерок принёс запах травы и сырой земли, смешанный с гарью и железом – то ли поблизости была кузня, то ли здесь действительно идёт война. Когда глаза привыкли к свету, я разглядел укреплённые стены, сторожевые башни и солдат в синей форме, патрулирующих двор. Всё говорило о том, что это военный форпост или крепость.