Стряхнув беспокойство, они поспешно одеваются и открывают ставни навстречу яркому утреннему свету, который стирает ночные странности.
Скоро на длинных столах во дворе будет накрыт завтрак из свежих фруктов, сока, хлеба, рикотты и меда. У них будет час на еду, а потом они возьмут инструменты и отправятся на работу. Выживание утром, общественное служение днем, веселье вечером – такова их обыденная жизнь. Их оковы настолько привычны, что никто и не замечает, насколько они крепки и нерасторжимы.
8
Эмори открывает глаза и обнаруживает, что лежит там, где упала прошлой ночью, а ее белое льняное платье испачкано рыжей землей прогулочного двора. Над ней крона яблони, пестрая от солнечных зайчиков, а неподалеку скульптура, которую сделал с нее Матис. На ее каменной голове сидят синие с желтым сизоворонки и громко поют.
Эмори садится, ее плечо пронзает сильная боль. Она вытягивает руку и видит на плече большой фиолетовый синяк от удара о землю.
Она принимается разминать затекшую руку и шею и только тут замечает записку, приколотую к ее платью.
Не смогла сдвинуть тебя с места. Надеюсь, ты не окоченела.
Н.
Лицо Эмори ожесточается, когда она вспоминает подслушанный накануне разговор об эксперименте Ниемы и о смерти, к которой он может привести. Нельзя позволять другу причинять вред кому бы то ни было, даже если друг считает себя правым.
Эмори вскакивает, полная решимости найти Ниему и отговорить ее от этого замысла, но ее останавливает мой голос.
– Хотя бы раз поверь, что Ниема действует в твоих интересах, – твердо говорю я.
– Но кто-то же может умереть.
– Кто-то и так умрет, – поправляю я. – И не один, а много. Произошло то, что неизбежно приведет к смерти. Ниема лишь пытается свести к минимуму жертвы, но, если ты будешь задерживать ее бессмысленными вопросами, ты только повысишь риск неудачи. Ты же знаешь ее. Все, что она делает, делается на благо деревни, даже если ты не понимаешь, в чем оно состоит.
– Умрут люди?! – восклицает Эмори и озирается с таким видом, точно они уже бьются в агонии на клумбах вокруг нее. – Кто? Их надо предупредить.
– В закрытой системе психология – это судьба, – говорю я. – Твои предупреждения не предотвратят надвигающуюся опасность, они только озлобят людей, и те будут страдать. Ниема понимает это лучше, чем ты.