Скорее всего, выходная пара не смогла сделать пересадку в Брюсселе из-за забастовки служащих аэропорта и навсегда осталась жить в Бельгии. А вместе с ней безвозвратно пропал и чемодан. Компенсация в десять долларов за один кэгэ неполученного веса не послужила утешением. На заре становления капитализма в России одномоментная утрата большого количества одежды казалась невосполнимой. Больше всего я горевала по костюмчику из шелкового крепа горчичного цвета с крупными бежевыми горошинами. Отрез пролежал лет тридцать в бабушкином сундуке, прежде чем из него было сшито одеяние в стиле королевы Елизаветы II – юбка-карандаш ниже колена, короткий жакет на перламутровых пуговицах, рукав реглан длиною три четверти. К наряду полагались шляпка, сумочка и перчатки, идеально подходившие к лодочкам фирмы «Саламандра». Я была безутешна, особенно первые три дня. Впервые в жизни передо мной не стоял по утрам вопрос, что сегодня надеть, ибо надеть было нечего. Конечно, гардеробом первой необходимости мы обзавелись, но горький осадок от безвременно ушедшего из нашей жизни чемодана остался.
Пропажа багажа несомненно повлияла на впечатление от курортной Мекки двадцатого века. Я чувствовала себя обманутой и разочарованной. Восточный берег Крыма, воспетый в стихах Волошина, запечатленный в его акварелях и озаренный магическим отблеском «Алых парусов» Александра Грина, казался мне и более романтичным, и более изысканным.
– А чем же город Ялта хуже Ниццы? – спрашивала я себя. – Неужели все дело в пятикилометровой набережной, почему-то названной Английской? Неужели этот бесконечный променад делает огромный современный город магнитом притяжения для туристического бизнеса?
Возможно, первый неудачный блин впечатлений от Лазурного Берега и отбил бы у меня навсегда желание вернуться на юг Франции, но жизнь распорядилась иначе. По самым разным причинам я снова и снова оказывалась в департаменте Приморские Альпы. На его территории со мной происходят забавные истории. Их накопилось так много, что они стали проявлять недовольство: «Ты про всех рассказываешь, а про нас молчишь. Это нечестно». Я задумалась и решила, что они правы: надо дать им возможность выговориться. Все, что случается со мной в здешних краях, имеет двойной скрытый смысл. С одной стороны, все местные «однажды» – это компенсация за потерянный 25 лет тому назад багаж: по одной истории за каждый килограмм исчезнувшего веса. С другой стороны, рассказы про разные приключения, про чужие любовные переживания, активный отдых, вкусную еду, про новые знакомства и увлекательные путешествия превращаются в ингредиенты «коктейля жизни» под названием «Лазурный Берег». Напиток этот нас стимулирует, помогает вырабатывать позитивное восприятие происходящего, генерировать положительные эмоции, которые, в свою очередь, укрепляют здоровье и способствуют долголетию.