Моя поминальная книга стихов. Книга сорок вторая - страница 7

Шрифт
Интервал


Хотя давно о том мы знали,
Болезнь крадётся за тобой.
За нею глаз да глаз был нужен,
Тяжёлый, жёсткий был режим,
Диализ стал твоим оружием,
Но и мучением твоим.
Хотя беду не ожидали,
Она пришла к тебе не вдруг,
Ты не роптал, но мы страдали,
Как тяжек был тебе недуг.
И нелегко как подчиняться
Режиму, про болезнь забыть,
Шутить и ярко одеваться,
С друзьями и родными быть.
Нам было за тебя тревожно,
Не знали мы, с кого спросить,
Но ограничить невозможно,
Не признаёт кто тех границ.
Быть может, не было причины
Чужому доверять уму,
Но ты не верил в медицину,
Хотя неясно почему.
Теперь не вспомню те моменты,
Как можно избежать беды,
И бесполезны аргументы,
Что было б, если бы – кабы.
Свершилось. Церковь. Отпеванье.
Молитвы. Похороны. Плачи.
Застолье «тризны». Упованье,
Что будет «там» тебе иначе.
Хотелось бы мне в это верить,
А кто-то верит в то уже,
Но кто, когда и чем измерит
Всю пустоту в моей душе?
Согреет кто могильный камень
Над тем, кто нами был любим,
Где надписью навечной станет:
«Покоится любимый сын».

Ноябрь на даниловском кладбище

Последний день ноябрьский. Сыплет снег,
Ложится на землю неровно и уныло,
Запряталась здесь жизнь на сотни лет
В безмолвье онемелом и застылом.
Деревья сбросили последние листы,
И ветер их пустые треплет ветки,
Нахохлились, к телам поджав хвосты,
Вороны, как декабрьские наседки.
Ограды без особенных примет
Сугробами высиживают зиму,
Метёт позёмка и заносит след
Здесь похороненных, ушедших и любимых.
Ночных составов подколёсный перестук
Однообразные свои чеканит ритмы
И колокольни церкви глушит звук,
О воскресенье, сколько ни читай молитвы.
Был твой уход в чреде нелёгких дней,
Во время между осенью-зимою,