Дура доверчивая!
Как можно было так ошибиться в человеке?
Но он казался таким… идеальным!
Я ещё удивлялась, что такие мужчины в наше время ещё остались. Романтичные, заботливые, нежные и внимательные. Не курящие и не пьющие. А как красиво он ухаживал, расписывая наше будущее! А затем воплощая его каждый день…
Не понимаю.
Зачем?!
Если не нужна…
Что за идиотский прикол?
До очередного приступа тошноты.
Открываю дверцу и ртом втягиваю в себя прохладный воздух, сразу побольше. Так душно… невыносимо.
– Алёна? – слышится обеспокоенный голос босса, и я нервно смеюсь.
Удивительно. В то время как мой собственный муж ни малейшего намёка на муки совести не испытывает, от Владислава Владленовича так и исходят волны сожаления и стремления помочь.
На плечо ложится его ладонь, и я снова сдаюсь. Разворачиваюсь, заглядывая в глаза цвета морской волны. Сейчас они кажутся такими синими-синими, как глубокие воды океана. Нереальные. И в них столько невыразимой нежности плещется, что я окончательно слетаю с катушек. Иначе не скажешь. Иначе не объяснишь, почему я, вместо того чтобы улыбнуться и заверить, что не настолько у меня все плохо, как он вообразил, подаюсь вперёд и целую его в губы.
Да, целую.
Мягкие, сочные, не такие пухлые, как у Бори, но не менее податливые. И сладкие. Вкус приторного пирожного ещё не пропал с них. И я спешу слизать его, с удовольствием отмечая, что мужчина отвечает на мои действия. И я пью его дыхание снова и снова, заменяя им своё. Избавляясь от осколков боли. Пусть эта мерзость выйдет из меня, а её место займёт чужое тепло жизни. Хотя бы на миг ещё почувствовать себя цельной и нужной. Всего один-единственный миг, за которым нет ничего, кроме того, кто уже не просто целует, а жадно отбирает мой кислород, делясь своим, как я того хочу.
– Влад… – срывается с губ вместе с оторванными пуговицами на его рубашке, когда я, в стремлении усилить впечатления, неаккуратно дёргаю ткань.
И…
Все тут же заканчивается.
Невольный стон разочарования слетает с губ раньше, чем я успеваю его остановить. А следом догоняет приступ стыда.
– Я… Простите, Владислав Владленович. Я не знаю, что на меня нашло. Я…
Слова не подбираются, и я не нахожу ничего лучше, чем просто уткнуться лбом в мужскую грудь. Пальцы при этом до судорог продолжают сжимать его рубашку. Как сводит их. А босс… он на мои слова и действия только обнимает крепче.