И когда появляется она, готовая заниматься… С тобой… Когда свершается чудо, и исполняется то, или почти исполняется… Нет, в песне всё-таки не совсем точно: самое главное начинается после второго, третьего, четвёртого раза, когда она понимает, что тоже обладает, да, именно-таки владеет тобой безраздельно… А с другой стороны, ты ведь тоже не особо сопротивляешься, вовсе нет. Ты становишься очень активен и в мгновение ока успеваешь наделать разных дел, о которых, если честно, то и вспоминать не хочется. И так вы оба беззастенчиво и неуёмно идете, каждый своей дорогой, а на деле – до ужаса эгоистично пользуетесь друг другом и даже не в состоянии этого понять. Ты хочешь только одного, а она… Она это знает или чувствует, что одно и то же, и… торгуется. Просто бывают разные ставки. Бывает, ей нужна ответная любовь, а бывает… Но любовь-то – это самое дорогое…
А вообще, как в ретроспективе всё легко оценивать да анализировать! Подумать только, каким я, однако, был сумасшедшим! Какими мы были наивными, какими юными и какими ужасными! Действительно – полузверьми. Да разве в песне это расскажешь? Тут романа не хватит. Или двух».
* * *
Так получилось, что дня три назад Костя подвозил до дома одну хорошую знакомую, жену своего не менее хорошего приятеля и даже друга. Ничего не подумайте, дело было совершенно законное, просто у мужа на работе случился внезапный аврал и он не смог почтить своим присутствием очередные посиделки.
Уже в глубине искомого квартала пришлось притормозить, ибо проезд загораживала равномерно мигавшая аварийными огнями машина. Однако оставшийся зазор выглядел допустимым, и Костя начал черепашьим ходом протискиваться вперёд. Поравнявшись с препятствием, он автоматически посмотрел направо и заметил определённое шевеление за слегка запотевшими стёклами. И не удержался, чтобы не прокомментировать:
– Ага, понятно, имеет место акт затянувшегося прощания возлюбленных, – и добавил ещё какую-то глупость. Вроде того, что раз уж так, то можно было бы и поудачней запарковаться. Его соседка поначалу никак не отреагировала. Но несколько минут спустя почему-то качнула головой и сказала куда-то в воздух:
– Да, сейчас уже и не представить – действительно, было очень тяжело расстаться, даже совсем ненадолго. Невозможно уйти, закрыть дверь, дожить до завтрашнего дня. Теперь просто не верится – неужели это было на самом деле?